Сколково: Реальные результаты

Вчера я написал о Сколково снаружи — рассказал о том, что там уже построено и что строится. Но, как я сразу оговорился, конечно же в Сколково важны не дома и дороги, а проекты. Что там с проектами, есть ли результаты? Есть!

Так как наш пресс-тур проходил в рамках подготовки к конференции Биотехмед, по биотехнологиям, нам показали именно проекты из кластера биотехнологий и медицины Сколково.

Об одном из таких успешных и уже работающих проектов я рассказывал — это 3DSmile. Сегодня я расскажу еще о двух проектах, один из которых уже работает, другой приближается к стадии клинических исследований.

«Моторика» — это проект по созданию индивидуальных протезов кисти. Проект в основном ориентирован на детей, и на данный момент компания уже помогла более чем 30 детям обрести новое качество жизни.

• 
• «Моторика» — проект по созданию индивидуальных протезов кисти
•  © Фото из открытых источников

Сейчас компания создает механические, или так называемые тяговые протезы, работающие от движения лучезапястного сустава. Но в разработке находится и миоэлектрический протез, работающий «от силы мысли», а точнее от сигналов на нервных окончаниях. Нам его пока не показали, так как команда разработчиков скоро отправится на международный конкурс подобных проектов — до тех пор показывать разработку нельзя.

• 
•  © Фото из открытых источников

Компания не просто разрабатывает и производит протезы, но и оказывает помощь в адаптации ребенка к нему. Все проходит в форме игры, в процессе которой психологи помогают ребенку научится и привыкнуть к протезу. Кстати, на фото видно, что протез не похож на настоящую руку. Это сделано сознательно. Бывают протезы, которые по виду неотличимы от настоящей руки, но как говорят разработчики, такие протезы вредны для психического здоровья ребенка — он начинает прятать свой недостаток, стесняется его. Протезы компании Моторика напротив — выделяются и сразу заметны, причем нам показали коричневый вариант — но в реальности проект делается по желанию ребенка — обычно ярких цветов. Например, одна девочка заказала протез розового цвета с кошечками и блёсками. Яркие и красивые — они воспринимаются детьми не как недостаток, а как игрушка. Большой проблемой становится то, что другие дети реально начинают хотеть себе такой же.

• 
•  © Фото из открытых источников

Изделие стоит около 70 000 р, но для детей, благодаря социальным гарантиям Российской Федерации, всё бесплатно, включая не только сам протез, но и проживание и помощь психологов.

• 
•  © Фото из открытых источников

Второй очень важный и нужный проект — DRD Biotec — создание экспресс-тестов для быстрого и точного диагностирования инсультов и травм головного мозга.

Разработки в этой области начались еще в 80-х годах нашей соотечественницей Светланой Александровной Дембиновой, в Петербургском государственном медицинском университете им. академика И.П. Павлова. Она советский и российский нейробиолог, нейрохимик, доктор биологических наук, профессор, заслуженный деятель науки Республики Бурятия и России. Но в 2000 ей пришлось уехать в США в Медицинский центр «Декалб», Атланта, где она продолжила свои исследования.

Сегодня технология возвращается в Россию.

• 
•  © Фото из открытых источников

Зачем эта технология нужна? Дело в том, что эффективную и практически без последствий помощь при инсульте необходимо оказать в первые 4,5 часа.

«В первые четыре с половиной часа после начала заболевания существует так называемое терапевтическое окно, когда тромболитическая терапия дает наибольший эффект, и с ее помощью можно лизировать (растворить) тромб. Для более агрессивного вмешательства, например, хирургического удаления тромба из сосуда, окно остается открытым даже дольше, первые шесть часов, — объясняет Евгения Александрова, медицинский директор DRD Biotech. — Если все правильно и вовремя сделать, симптоматика инсульта может практически полностью исчезнуть».

Поэтому важна ранняя диагностика инсульта, которую на данный момент возможно провести только в условиях больницы. Причем даже в больнице это сделать не так то просто, точная диагностика возможна только с использованием КТ или МРТ. Данный проект как раз и нацелен на создание простых и недорогих тестов, которыми можно пользоваться как в домашних условиях, так и оснастить ими врачей скорой помощи.

Метод основан на том, что во время инсульта в кровь выделяются определенные биомаркеры — глутоматы. Глутаматы — главные нейротрансмиттеры центральной нервной системы. То есть вещества, химическим образом передающие возбуждение от клетки к клетке.

«Мы решили начать с четырех биомаркеров, — рассказывает Евгения Александрова. — Один из них — белок, говорящий об ишемическом повреждении мозга, второй — о травматическом. Еще два являются антителами к первым двум белкам, то есть, в принципе, свидетельствуют о тех же повреждениях». Но разница есть, и существенная. Исходный белок‑биомаркер появляется в крови через несколько минут после инсульта. Антитела к нему вырабатываются позже, через день‑два, зато и сохраняются в организме дольше, иногда до нескольких месяцев. Обнаружив их, можно постфактум определить, был ли инсульт. Эти же антитела дают возможность предсказать, ждать ли его в будущем. В этом последнем случае одного исследования мало, нужно провести несколько последовательных тестов: если содержание антител нарастает, риск инсульта повышается. По антителам можно отслеживать и эффективность лечения: если назначена профилактическая терапия, а антител все больше, значит, эффекта нет.

Светлана Дамбинова стала научным руководителем проекта.

То есть, на данный момент, под проектом существует очень прочный и надежный фундамент научных исследований, масса публикаций в серьезных научных журналах, и неоспоримый международный авторитет как научного руководителя так и тех результатов, которых Светлане Дамбиновой удалось достичь. Вопрос сейчас не в том, работает ли методика или нет, а в том, что бы найти лучшие вещества с которыми будут взаимодействовать биомаркеры — показывая их наличие и концентрацию в крови. Впрочем, и это уже сделано, и сейчас задача проекта — пройти клинические испытания на которых подтвердить эффективность методики. В случае успеха, в котором уже не приходится сомневаться, технология поможет врачам спасти множество жизней.

Помог я вам рассеять ваш скепсис по поводу Сколково? Еще нет? Ну тогда продолжим рассказ.

Всего проектов в технопарке более полутора тысяч, многие из которых уже реально работают. Но, тут следует понимать, что в каждом кластере свои сроки реализации и свои показатели эффективности. Например в кластере IT средний срок от идеи до готового продукта — около года. И процент удачных проектов там зашкаливает. А вот с биотехнологиями сложнее и не только в Сколково, так во всем мире. Срок реализации проекта — от идеи до готового продукта — 10, а то и 15 лет. А процент удачных стартапов всего 3-5%, остальные проваливаются. Повторяю, это статистика не Сколково, это мировая статистика, мировой опыт. То есть вложения в биоттехнологии на данном этапе очень рискованны.

На данный момент в Сколково около 250 стартапов в области биотехнологий. Так как сам Сколково существует всего около 5 лет, то конечно же большая часть из этих проектов пока далеки от завершения (как я писал сроки тут 10-15 лет), но все же, есть проекты либо уже полностью работающие, таких около десятка, либо находящихся на самой заключительной стадии клинических исследований — таких около полутора десятков. Итого около 25-и успешных проектов — то есть уже сейчас больше среднемирового показателя.

Как отбираются эти проекты, нет ли среди них пустышек, которые нужны лишь для получения гранта и последующего хищения средств? Ну казалось бы, раз такой низкий процент успешных проектов, ничего не стоит создать еще один проект, получить деньги, после чего сказать «ну не шмогла я». Но не так всё просто.

Для начала, прежде чем проект попадет в Сколково, он проходит через внешнюю экспертизу — специальный научный совет. Этот совет никак не связан со Сколково, в него входят различные эксперты и ученые, зачастую из разных стран мира. Когда проект отправляется на утверждение никто даже не знает кто именно будет этот проект рассматривать. Повлиять на результаты экспертизы невозможно.

Но этого мало. Для того что бы Фонд Сколково выделил деньги на проект необходимо найти инвестора, готового вложить в проект столько же и разделить риски с государством. Если такой инвестор найден, это с большой степенью вероятности означает, что проект действительно стоящий,раз кто-то решил рискнуть своими деньгами. К тому же, частный инвестор не позволит его деньги просто взять и украсть.

К тому же, деньги не выделяются все сразу, проект разделен на этапы, и очередной транш выделяется только после успешного завершения предыдущего этапа. Проект-пустышка попросту не пройдет даже первый этап. Я уж молчу о том, что деньги выделяются строго по смете, и их расходование по смете строго контролируется.

Конечно, даже в такой серьезной системе отбора, наверное есть какие-то лазейки, это вечная борьба добра со злом, везде где есть деньги, найдется тот, кто попытается их украсть.

Но разве это повод для того, что бы не делать ничего, только на том основании, что «кабы чего не вышло»? Ну тогда придется отказаться от любых проектов, начиная от строительства детских садов, больниц, школ, и заканчивая Крымским мостом и Космодромом Восточный. Кабы чего не украли.

Это конечно не выход. Уже даже те проекты, о котрых я рассказал, говорят, что идея Сколково — правильная и нужная идея, которая поможет России находиться на острие технологий.

И уже сейчас проекты, реализованные на базе проекта Сколовоо работают и помогают людям.

Хочешь всегда знать и никогда не пропускать лучшие новости о развитии России? У проекта «Сделано у нас» есть Телеграм-канал @sdelanounas_ru. Подпишись, и у тебя всегда будет повод для гордости за Россию.