Томский приборный завод (1961–2007) ТПЗ Действительно, из реестра юрлиц был выведен в 2007, но процедуру банкротсва начал в 2002, но в начале 2000 уже испытывал предсмертные конвульсии. История традиционная для того времени.. Как и многие крупные оборонные предприятия, томские предприятия ВПК появились во времена войн — «горячей», Великой Отечественной, и «холодной». В эти времена и расцветали. С концом Союза, с началом радикальных экономических реформ в первой половине 1990-х, оборонные предприятия остались без государственного заказа. Гонка вооружений кончилась. Стране уже не нужно было столько ракет и танков. Да и денег у страны оставалось с гулькин нос, не хватало на самое насущное. «Оборонка» оказалась на сухом пайке. Огромное количество вооружений, на производство которых были израсходованы ценнейшие материалы и ресурсы, мертвым грузом пылилось в ангарах, на неведомых базах и стоянках. Боеприпасов накопили столько, что до сих пор гремят взрывы на складах – сохранить такое количество в целости и сохранности нет никакой возможности… Томским оборонным предприятиям повезло еще меньше. Танки, пусть не сразу, но можно было продать за границу, получить валюту. Самолеты и вертолеты тоже можно. А военная и космическая продукция Приборного, электротехнического, радиотехнического заводов, «Контура», НИИПП представляла собой не конечные изделия, а нечто, входящее в комплект, традиционно имела штучный и мелкосерийный характер, и поэтому производственная деятельность томских предприятий оказалась в полной зависимости от заказов головных структур. Оставшись без финансового подсоса со стороны государства, томская «оборонка» стремительно покатилась вниз. К 1997 году численность работников предприятий ВПК Томска сократилась в три раза – до 8 тысяч человек. Приборный завод и ПО «Контур» полностью прекратили выпуск оборонной продукции. Тем же, кому посчастливилось выбить крохи госзаказа, месяцами приходилось выколачивать деньги за произведенную продукцию. В 1997 году суммарная задолженность предприятий томской «оборонки» по кредитам составила почти 1 триллион неденоминированных рублей. А долги по зарплате работникам, к примеру, на электротехническом и приборном заводах насчитывали год! Плачевное положение, в котором оказалось большинство томских оборонных предприятий к середине 1990-х, было вызвано многими объективными причинами. И не стоит все сваливать на государство: мол, оно одно виновато. Оборонщики, несмотря на очевидное крушение прежних устоев и правил, крайне медленно и неповоротливо входили в новые экономические реалии. И запоздали – и с конверсией, и с сокращением издержек, и с избавлением от непрофильных расходов. А между тем тарифы энергетиков скакнули вверх, содержать излишки штатов и производственных площадей становилось все накладней, сохранять на балансе жилье и соцкультбыт все неразумней… С конверсией – отдельная песня. Еще в 1980-х годах каждое оборонное предприятие страны обязали обеспечить выпуск товаров народного потребления (ТНП). Оборонщики отнеслись к этой «обязаловке» легкомысленно: «Пережили кукурузу, переживем и ТНП». Чтобы отвязались, наладили производство всякой ерунды – от прищепок до сковородок. А когда припекло, выяснилось, что эти товары чуть ли не единственное, что приносит заводам живые деньги. И было презабавно читать в рекламных проспектах начала 90-х годов такие предложения: Сибирский химический комбинат предлагал, к примеру, наборы корпусной мебели, смесители «Блеск» для ванны и умывальника, запорную арматуру и др. НПО «Полюс» — убойную электроустановку для КРС и свиней, «Контур» — ящики полиэтиленовые для бутылок, завод измерительной аппаратуры – зажимы для лыж, барабаны для сушки белья, совки для сбора ягод… Хотя со слов бывшего директора ТПЗ (с 1984 по 2002 год) Александра Кулешова: "После распада СССР завод начал успешно встраиваться в рыночную экономику. В отличие от многих других предприятий ВПК ТПЗ стал производить не простейшие товары народного потребления, а высокотехнологичную и востребованную гражданскую продукцию. Совместно с Юргинским машиностроительным заводом ТПЗ производил горно-шахтное оборудование мирового уровня, которое позволило шахтерам Кузбасса и Воркуты поставить новые рекорды по объему добычи. До этого все советские рекорды по добыче угля ставились на оборудовании английского, польского и австралийского производства. Для нефтяников ТПЗ создал комплекс «ГИРС» для реанимации нефтяных скважин. Причем по степени сложности этот прибор превзошел уровень производства ракетных двигателей. ТПЗ также наладил производство высокотехнологичного медицинского оборудования: одноразовых шприцов (до этого производили только за границей), иголок, которые использовались при операции на глазах по методике Федорова, несколько видов многофункциональных операционных столов (усовершенствованные и более дешевые аналоги фирмы Siemens), первые отечественные томографы (совместно с киевским предприятием). В 1997 году завод был акционирован, но собственником ОАО «ТПЗ» по-прежнему оставалось государство. Но все эти успехи не спасли предприятие от катастрофы. Беда пришла откуда не ждали – со стороны государства. – Во-первых, правительство отказалось рассчитаться за выполненные заказы. – Во-вторых, органы власти не позволяли использовать средства, вырученные за гражданскую продукцию, на дальнейшее развитие производства этой продукции. ФСБ, прокуратура и Минобороны заявили: ТПЗ обязано содержать все оборонное производство независимо от наличия или отсутствия оборонных заказов. Понятно, что содержать военное производство ТПЗ мог только за счет денег от гражданской продукции. В результате ТПЗ попал в парадоксальную ситуацию: за оборонзаказ ему не платили, а доходы от прибыльного производства гражданской продукции вынудили тратить на содержание убыточного производства военной продукции. Начались задержки по зарплате, стала накапливаться задолженность по налогам и за коммунальные услуги. В 2002 году на заводе было введено внешнее управление, а уже через год началась процедура банкротства и распродажа имущества. По мнению Александра Кулешова, завод был уничтожен осознанно: – Во-первых, ТПЗ довели до банкротства искусственно, никаких экономических предпосылок для разорения не было. Во-вторых, завод можно было спасти даже после введения внешнего управления. Более того, именно так поначалу и планировалось: правительство утвердило предложенный мной план по банкротству оборонной части производства и спасению гражданского производства. Это позволило бы сохранить около 2,5 тыс. рабочих мест. Но правительство нарушило договор, внешние управляющие пришли на завод уже с установкой на банкротство всего предприятия. Телеграмма из Москвы о введении конкурсного производства стала неожиданной даже для внешних управляющих, которые не считали ситуацию такой уж безнадежной. По словам Александра Кулешова, решение об уничтожении завода могло быть принято в результате лоббирования конкурентов, главным из которых была крупная американская корпорация «Лариморская лаборатория», выпускающая ту же продукцию, что и ТПЗ." http://tomsk-no...eta-i-padeniya/ http://tomsk-no...rosti-proshhaj/