Гранд макет Россия - фото, видео, история, технические подробности

Гранд Макет Россия уже, в принципе, дважды упоминался на СУН, но такого прекрасного и полного материала нам ещё не попадалось. Не пожалейте времени, посмотрите, почитайте.

Россия – самая большая страна мира, почти в два раза превышающая по территории занимающую второе место Канаду. Протяжённость государства с запада на восток приближается к 10 тысячам, а с севера на юг – превышает 4 тысячи километров. Сформировать в своём сознании целостную картину страны с разбросанными по всей её территории неповторимыми природными уголками и культурными пространствами – практически невозможно, поэтому в повседневной жизни образ России для каждого из нас подменяется образом «малой Родины», дополненным отрывочными наблюдениями, сделанными в ходе путешествий или знаниями, полученными из книг. А это значит, что ту страну, в которой мы живём, и с которой связано наше будущее, мы знаем очень плохо.

Сегодня мы расскажем об уникальном проекте, который во многом позволяет снять эти вопросы. Речь идёт о санкт-петербургском музее «Гранд Макет Россия», в котором образ нашей страны представлен в качестве миниатюрной собирательной модели. Тщательность проработки и внимание к деталям делают эту модель настоящим произведением инженерного искусства. Наш собеседник, Сергей Морозов, – автор этого проекта.

– Сергей Борисович, как появилась идея создать такой музей?

Это было одномоментное озарение. Но причины, которые подводили меня к этому, были разными. Одно время я много путешествовал по загранице и видел, как там организованы туристические объекты. Классическая схема: в составе организованной группы турист идёт за экскурсоводом, как ослик за морковкой, и делает то, что ему скажут: «Вот здесь надо фотографировать, здесь – кушать, здесь – смотреть». У нас же в Петербурге современная подача классических музеев отсутствовала. С точки зрения бизнеса, это было упущением, и я понимал, что на этом можно заработать.

С другой стороны, я с болью в сердце видел то, что произошло с развалом Союза. К СССР можно относиться по-разному, но факт, что в нём была масса положительных вещей и существовали основополагающие ценности, многие из которых мы, к сожалению, потеряли. Было ощущение, что ценности рушатся, людей больше ничто не объединяет, страну больше никто не чувствует. Из-за плохих дорог, плохого сервиса, отсутствия гостиниц и многих других причин мало кому приходит в голову проехаться по своей стране. Я сам многие европейские столицы знаю лучше, чем российские города. Мне казалось это неправильным, было желание раззадорить интерес ко всей России.

Наконец, у меня есть сын, который постоянно сидит за компьютером. Силой отбирать его было бы неверно, поэтому мне захотелось сделать что-то, что удивит его и заинтересует.

И так, через некий симбиоз разных факторов и родился этот проект. При этом я понимал, что поскольку не являюсь государственным деятелем и не владею крупной корпорацией, он должен быть как минимум самоокупаемым.

Задачу я ставил практически нерешаемую, чтобы музей был интересен всем: и трёхлетнему, и девяностолетнему, и мужчине, и женщине, и чиновнику, и спортсмену, и военнослужащему, и преподавателю, и иностранцу, и россиянину... Так у меня родилась идея, что макет должен стать произведением искусства, имеющим свой художественный смысл, захватывающим как игра или кинофильм.

– Подобные макеты где-нибудь ещё существуют?

Несколько. Самый большой по площади – гамбургский. Наш – второй, но при этом он находится в отдельном здании с прилегающей территорией. Также есть макет в Берлине, и по размеру он вполовину нашего.

«Россия в миниатюре» в интерактивном музее «Гранд Макет Россия» занимает немалые 800 м².

– С чего началась реализация проекта?

Сильнее всего моделирование развито в Германии. Там каждый 10-й увлекается железнодорожными моделями, а это порядка 8-9 миллионов человек. Поэтому самые лучшие фирмы-производители моделей именно немецкие. Ставя первые задачи, мы смотрели, какие изделия есть у этих фирм, и из них выбирали те, которые можно использовать нам. Свои первые вещи изготавливали в мастерской. Внутри рисовались глобальные планы всей конструкции, хотя точный чертёж всего макета разработать было невозможно, как, наверное, художники не делают чертежей своих картин. Макет, который я видел у себя в голове, был динамичным: что-то обязательно должно было шевелиться, мигать – страну хотелось преподать как можно интересней.

– На что Вы делали акцент при разработке макета?

Бороться за умы взрослого поколения, как показывает мой личный опыт, практически бесполезно. Такие люди не делают выводов, не хотят меняться. Чтобы отстоять государство, нужно бороться за новое поколение, и оно с детства должно понимать, что наша страна – единое целое. Поэтому одной из задач было сделать так, чтобы макет не состоял из кусочков, а был одним целым. Эту связь мы обеспечили при помощи железной дороги. Т.е. у ребёнка появляется ощущение, что от Северо-Западного региона до Дальнего Востока проходит один поезд. И это очень хорошо фиксируется в его голове. Россия должна оставаться в памяти как огромная страна, единое целое, которое нельзя взять и разделить, а наши дети уже с детства должны начинать понимать её. Ведь разве можно любить и уважать то, чего даже не знаешь? Представляете, сегодняшние мальчишки идут служить, имея потенциальную готовность отдать свою жизнь, даже не понимая за что. Это неправильно.

В некоторых случаях мы пошли на утрирование и подчёркнутую простоту. Мне хотелось, чтобы независимо от образования и социального статуса любой родитель, посмотрев на макет, мог что-то рассказать и объяснить своему ребёнку: «Вот видишь, вертолёт осуществляет такелажные работы на высоте. А вот люди пошли за грибами. А здесь механик ремонтирует свою машину». В этом случае родитель может почувствовать себя нужным, а у ребёнка возникает уважение к родителю, потому что тот что-то знает. Здесь у нас вообще много вещей, на которых можно чему-то научиться, набраться жизненного опыта. При этом если ребёнок видит, насколько качественно сделана модель, то когда он станет, допустим, модельером или автомобилестроителем, то и свою работу он будет делать хорошо, потому что с детства видел хорошее и качественное. Я считаю, что наш макет может работать для них как образец того, что хорошо сделано.

В большей мере у нас представлены два города – Петербург, потому что макет находится именно в нём, и Москва, потому что это столица нашей Родины. Остальные города и регионы носят собирательный образ. В стране 2,5 тысячи городов и показать их все на макете было невозможно. Но если бы мы одни города сделали, а другие нет, то что бы это означало? Что там живут люди другого сорта? Поэтому хотелось с самого начала дать посыл: не ищите свой город или регион, искать надо другое. Я пытался передать дух России, так, как на сегодняшний день вижу его. Макет – это искусство, а искусство должно удивлять людей, должно им что-то нести. Макет – это сотни тысяч сценок из нашей повседневной жизни, часто сделанных с юмором. Вот «Москвичонок» чинят, перевернув его на бок, вот прорубь, в которой купаются, а вот гоголевский чёрт по кладбищу бегает. Мне кажется, что всё, что можно было придумать, в той или иной степени на макете отражено – все виды человеческой деятельности. Мне именно это и хотелось показать: как люди работают, учатся, женятся, трудятся, живут, отдыхают и даже умирают.

– То есть макет – это фактически набор микросюжетов, и всю его собирательность формировали лично Вы?

Я контролирую макет от первого и до последнего вздоха, ни кусочка не было сделано без моего ведома, хотя и у мастеров, конечно, есть некая степень свободы. Я заранее говорю, что должно оказаться на конкретном куске макета – какое здание, какие люди, какое действие. То есть как режиссёр задаю то, что хочу увидеть. А вот сколько необходимо фигурок людей, мы с макетчиком определяем уже совместно. Чтобы получить то, что меня удовлетворит, уже проделанную работу в половине случаев приходится переделывать. Моя задача как руководителя – видеть огрехи. Все говорят: «Морозов цепляется, только плохое видит». Но я и хорошее замечаю, просто мне важно увидеть именно плохое, чтобы устранить его.

– Как Вы подбирали команду для реализации своего замысла?

Изначально у меня на примете был очень хороший моделист-макетчик – прекрасный человек с высшим техническим образованием и золотыми руками. В своё время он изготовил для меня великолепную коллекцию из 20 макетов кораблей. Он и стал моим первым сотрудником. Потом у нас появился второй работник – радиоэлектронщик. Как и положено учёному, он немножко не от мира сего в житейских вопросах, но микросхемы заложены у него в голове. Им я и поставил первые задачи. Надо сказать, до этого я вообще не имел никакого опыта макетостроения и точно не понимал, как и что надо делать. Только интуитивно видел, что должно получиться.

Инженеры-электронщики. Благодаря им всё светится и движется.

Постепенно начали привлекать новых сотрудников. Моей ошибкой было то, что я считал, что надо набрать тех, кто разбирается в железнодорожном моделировании. Думал, что они всё сделают и с ними будет легче разговаривать. Потребовалось полгода, чтобы понять, что единственный способ построить макет – это разогнать их всех. Как только я это сделал, дело пошло. Для объяснения этого момента приведу другой пример. Когда СССР рухнул, и стали появляться первые частные рестораны, в них не брали людей из системы советского общепита, потому что опыт, которым они обладали, был неправильным.

Из сервис-центра следят за бесперебойностью работы макета.

Макетчиков не готовит ни одна организация. Конечно, в архитектурных институтах макетирование изучается, но специфика там другая. Поэтому мы просто стали искать талантливых людей. И они к нам приходили из совершенно разных областей. Брали и тех, кто не имел опыта работы – молодых ребят и девчонок, закончивших художественные ремесленные училища. Учили их сами, больше интуитивно. Этим занимались я и технический директор – Иванцов Максим Станиславович. А электронщиками занимался наш изобретатель – Арапов Владимир Валентинович.

Когда стали закрываться казино, оттуда высвободилось много инженеров, электронщиков, механиков, которые раньше занимались ремонтом и обслуживанием игровых автоматов. Некоторые из них пришли к нам. Текучка сначала была, конечно, достаточно большая, но сейчас она сведена к минимуму. Электронщики в основном сидят очень плотно, хотя макетчики, бывает, долго не задерживаются.

– Почему?

Всё очень просто. У нас в стране почти никто не хочет работать, ходить на работу изо дня в день, делать что-то системное. Нужны приключения и проблемы. Я три раза был в Японии и в моём представлении эта страна – последний оплот порядка на планете. Дворник, который отвечает за чистоту – больше, чем дворник. Он не метлой машет, а обеспечивает порядок на вверенном ему участке вселенной, и не может себе позволить делать это плохо, стыдно перед самим собой будет. Смотришь ему в глаза и понимаешь, как это для него важно. И он это с таким же значением делает, с каким главный японец будет документ о передаче Курильских островов подписывать. Мне с детства рассказывают про какое-то японское чудо. А ведь нет его – просто там все вкалывают. Японцы готовы каждый день делать одну и ту же работу. А у нас этого нет. Зато есть второстепенная, неинтересная, так себе работа.

Кроме того, наши люди отучены от ответственности. В советские времена была даже уголовная статья за технические нарушения – они прямо назывались хозяйственными преступлениями. Мы очень расстраиваемся, когда слышим, что у нас ракета не взлетела, самолёт упал, дом рухнул… И во многих случаях причина – человеческий фактор. У меня, например, начальник котельной запорол котёл – тот взорвался. Я ему замечание делаю, а он встаёт, хлопает дверью и уходит. То есть чувство ответственности размыто, оно почти отсутствует. Можно перелезть через забор, кому-то нахамить, не уступить дорогу – нет ответственности за своё поведение, за самого себя, за ту работу, которую ты делаешь. Не стыдно сделать брак.

Процесс создания ландшафта начинается с установки по всему макету деревянных рёбер, отражающих предварительные очертания будущей поверхности. Затем на натянутую на их верхней кромке металлическую сетку, наносится слой гипса, который после застывания подрезается и шпатлюется до появления окончательного очертания желаемого ландшафта. Далее художники-декораторы приступают к художественному оформлению. Здесь не обходится без оригинальных решений. Например, для создания эффекта объёмной травы применяется электромагнитное поле, которое позволяет добиться вертикального роста травинок. В общей сложности на окончательное оформление одного квадратного метра поверхности макета уходит примерно месяц работы одного специалиста.

– За счёт чего осуществлялось финансирование проекта?

Проект полностью коммерческий. Средств, привлечённых со стороны, не было совсем. Источником инвестиций послужили мои небольшие бизнесы – туристическая компания и антикварный магазин. В результате они были обескровлены, полностью выжаты. Только сейчас снова начинаю уделять им внимание. Но все они работают, ничего не похоронили, всё удалось удержать. А проект с музеем, несмотря на то, что он изначально был побочным, сейчас становится основным.

– Глядя на макет, создаётся впечатление его удивительной жизненности. Каким образом этого удалось достичь?

Как ни странно, но основная причина в том, что он не огорожен стеклом. Мне многие советуют сделать это, потому что посетители постоянно что-то ломают. Но если этого я не сделал раньше, то, поверьте, неспроста. Как только мы поставим оргстекло, макет станет архитектурным, потеряет свою жизненность.

Вторая причина – то, как по макету движутся машинки. Мы сами разработали систему передвижения, какой нет ни у кого в мире. Немцы, когда её увидели, были в восторге.

– Вы говорите, что посетители часто ломают элементы макета. А положительные моменты от общения с ними остаются?

Для меня во всём проекте самым сложным и неожиданным явилось состояние людей, посещающих музей. Хороший, воспитанный человек не оставляет следа своего пребывания. Таких людей достаточно много, но зато другая категория людей… Как Вы думаете, какой самый расходуемый материал у девушек-смотрителей и администраторов? Валерьянка. Их доводят до истерик, когда здоровенные мужики, пришедшие с детьми и жёнами, трёхэтажным матом обкладывают смотрителей за элементарную просьбу сдать рюкзак в камеру хранения! Причём тут же идут утверждения, что «Вы нарушаете права человека и хотите у меня что-то украсть из рюкзака». Степень озлобленности людей крайне высока. Нежелание выполнить элементарные правила, не носящие никакого оскорбительного характера, поражает.

Именно в таком ключе сегодня воспитаны люди. Я шокирован, видя те вещи, которые происходят в Петербурге. Для меня чудовищно, что люди забираются в фонтаны и на скульптуры, чтобы сфотографироваться. В Летнем саду, когда я был ребёнком, у газонов было двадцатисантиметровое ограждение, но для меня это была линия, соразмерная с линией, отделяющей минное поле; я понимал, что туда просто нельзя. Теперь к ограждениям публика относится так: если его можно преодолеть, то это и не ограждение вовсе.

И у нас в музее многие ведут себя точно так же. Мы были вынуждены установить сигнализацию, которая непрерывно рычит, но не помогает даже она. Везде расставлены таблички, но люди их не читают и упорно лезут портить макет. Причём нельзя сказать, что из каких-то городов люди приезжают более дикие, невоспитанные. Весь срез общества сегодня становится таким – одинаково нежелающим думать, одинаково желающим потреблять, одинаково воспринимающим демократию как вседозволенность. С повышенным, обострённым чувством собственного «я», у которого желания превалируют над любыми общественными нормами.

Но, конечно, есть и положительные моменты. Важным критерием оценки для меня является книга отзывов. Её нам хватает дней на 10. Когда я читаю отзывы, у меня часто на глаза наворачиваются слёзы. «Наконец-то появился смысл жить в этой стране», «Вот теперь можно и умереть счастливо», «Хоть что-то в нашей стране сделали нормально» и тому подобное. Таких отзывов очень много, и они адресованы всему коллективу. Это высочайшая оценка тому, что мы сделали.

– Сколько времени заняла реализации проекта?

Порядка пяти лет.

– Получается, в течение пяти лет Вы были полностью погружены в эту задачу?

7 дней в неделю, 24 часа в сутки. Бывало, от переутомления уже не мог заснуть. Если куда и выезжал, то только по делам. Я жил и продолжаю жить проектом ежедневно, ежечасно, и уже достаточно устал. Поэтому у меня есть такое желание – когда почувствую, что я достиг какого-то предельного момента, то, наконец, возьму отпуск. Но при всём при этом это мои счастливейшие годы, когда каждый день жизнь ставит перед тобой какую-то задачу, и ты пытаешься её решить.

– Можете рассказать про какие-то инженерные решения, реализованные в Вашем макете, которыми Вы гордитесь?

Впервые в макетном мире мы применили светодиодное освещение для системы день/ночь. Изначально была идея сделать так, чтобы свет гас очень плавно. Жутко дорого, но такое освещение мы сделали, установив полмиллиона светодиодов на потолке и триста тысяч на макетном поле.

Второе – у нас применены револьверные обменники для поездов. Т.е. один состав заезжает, проворачивается, а другой выезжает. На немецких макетах таких штук нет. А ещё у нас летающая тарелка в воздухе на системе электромагнитов висит – крутится, светится, мигает лампочками. Электроэнергию она получает с помощью электромагнитной индукции дистанционно. Казалось бы, примитивная вещь, но на самом деле там применены достаточно серьёзные технические решения.

Но основное наше достижение, и о нём я уже упоминал, – это smart-система движения автомобилей. Допустим, как движутся машинки на макете в Гамбурге? Ездят они по заранее заложенной программе. Останавливаются только в строго отведённых местах – там, где стоят стоп-магниты. Для поворотов используются специальные стрелки-переключатели. Для зарядки аккумуляторов в кабины вставлены усики. Когда батарея садится, машинка заезжает под макет и останавливается в определённом месте. Контакт при зарядке искрит, и это пожароопасно.

А мы с самого начала сделали бесконтактную зарядку, применив электромагнитную индукцию. Подъезжает, допустим, автобус на остановку и пока стоит там – заряжается. А потом и вовсе от аккумуляторов отказались. Т.е. мы разработали систему, в которой машинка получает питание с помощью электромагнитной индукции из-под макета. В принципе, она может ездить по макету вечно, ей даже не надо уезжать ни на какую зарядку – она всегда на виду. При этом у неё есть инфракрасное управление, то есть она едет и всё время подаёт сигнал и чувствует сигналы других машин. В случае сближения машины могут замедляться или вовсе останавливаться – в совершенно любом месте. И если немецкие машинки ездят с одной скоростью, то у наших их 7 или 9. Вот это и есть наше колоссальное ноу-хау.

Наши машинки чем-то сродни рыбкам в аквариуме – за пределы аквариума они выйти не могут, но в аквариуме ведут себя самостоятельно. Стрелки на макете переключаются хаотично, а значит, движение машинок не повторяется. То есть никогда не получится так, чтобы в определённом месте машинки два раза проехали бы с абсолютно одинаковой скоростью, в определённое время, с определённым чередованием. При движении они даже включают поворотники, фары и стоп-сигналы. Бывает, сталкиваются, но аварии у нас крайне редки.

Кстати, стрелки-переключатели у нас гораздо меньшего размера, чем у немцев, потребляют в 20 раз меньше энергии и дешевле в производстве. Поэтому когда я даю интервью, то часто шучу, что мы занимаемся исконно русским делом – подковываем зарубежных блох.

Когда нашу систему увидел владелец одной из немецких компаний, он схватился за голову и произнёс: «Я не верю своим глазам, такого не бывает!» А вот мы сделали. Больше нигде в мире такого нет, это я могу сказать со всей ответственностью.

Хочешь всегда знать и никогда не пропускать лучшие новости о развитии России? У проекта «Сделано у нас» есть Телеграм-канал @sdelanounas_ru. Подпишись, и у тебя всегда будет повод для гордости за Россию.