Юрген 21 октября 2019, 11:27 Блог пользователя Юрген

Полевая медицина во время русско-японской войны. Прогресс на службе у врачей.

Следи за успехами России в Телеграм @sdelanounas_ru

Несмотря на то, что русско-японскую войну при всем желании нельзя причислить к успехам русского оружия, тем не менее, она является своеобразным рубежом для полевой медицины. Впервые за всю историю войн России небоевые потери (умершие от болезней) оказались намного ниже, чем количество боевых потерь (погибшие на поле боя и умершие от ран). Более того авторы монографии «Войны и эпидемии» констатируют, что общая заболеваемость (в том числе и инфекционная) в действующих войсках оказалась ниже таковой в войсках, не участвовавших в боевых действиях. В течение 2 лет войны среднемесячные показатели заболеваемости на 1000 человек личного состава равнялись в действующих войсках 21,9, а в тыловых — 32,7. Технический прогресс, подаривший рентгеновские аппараты, поезда, анестезию, промышленное производство антисептиков и обеззараживающих средств, позволил резко сократить количество заболевших и размах эпидемий, а также не относиться к раненым, как к «браку войны», а прилагать усилия к их возвращению в строй.

Многие из новинок, которые впервые появились на сопках Манчжурии, сегодня являются основой полевой медицины.

1) Индивидуальные перевязочные пакеты. Благодаря инициативе проф. Н.А. Вельяминова и приказу военного министра № 76 от февраля 1904 г. впервые «всеми строевыми чинами» были использованы асептические «индивидуальные пакеты перевязочного материала». Ими снабжали «все строевые чины» в целях оказания на поле боя само- и взаимопомощь при ранении. Их хранили в «особо для того изготовленных в шароварах карманах». Всего в войска было выдано 3 267 230 таких пакетов. Интересный факт, характерный для солдатской среды того времени, когда определенная ее часть поначалу использовали эти пакеты для чистки ружей, однако с появлением в бою первых раненых подобная практика была забыта и все «самым тщательным образом берегли пакеты».

Также впервые в истории войн России проблемы медицинского снабжения действующей армии в русско-японской войне были решены более или менее удовлетворительно и, что было важно, за счет заранее накопленных мобилизационных запасов. Согласно сложившейся практике, ГВМУ (главное военно-медицинское управление) заготавливало предметы медицинского имущества через Завод военно-врачебных заготовлений. Лишь в случаях исключительной срочности оно могло, с разрешения Военного совета, купить необходимые предметы за деньги.

2) Мобилизация врачей. В отличие от последней русско-турецкой войны (1877-1878 гг.) до 64,5% общего числа врачей при мобилизации поступили из накопленного их запаса. До 80% этих специалистов направляют в полки и военно-санитарные транспорты на должности младших врачей, а также в госпитали в качестве младших ординаторов, 19% - старшими врачами полков и старшими ординаторами и лишь 1% - главными врачами госпиталей. Для доукомплектования медицинских формирований военного времени и войск проводятся, как и прежде, ускоренные выпуски врачей из Военно-медицинской академии и медицинских факультетов университетов, разрешается использование на врачебных должностях студентов V курсов, в качестве фельдшеров и санитаров — студентов III-IV курсов. На театр военных действий (ТВД) убыли все врачи, прикомандированные к академии для научного усовершенствования. Туда же выехали академические хирурги приват-доцент Р.Р. Вреден и проф. Е.В. Павлов. Было признано возможным принимать на «русскую службу по гражданскому ведомству» врачей с дипломами иностранных университетов при наличии не менее 2-летнего врачебного стажа. И все же достичь полного комплекта врачебного состава в русской армии не удалось. К концу войны в составе армии насчитывалось 3107 врачей, в том числе 913 кадровых. 1 врач приходился на 361 человека личного состава войск.

2) Эвакуация раненых с поля боя и полевые госпитали.

С началом боя к исполнению своих обязанностей, укрываясь от пуль и осколков, приступали ротные (эскадронные, батарейные) фельдшеры, а также полковые и дивизионные носильщики. Им помогали музыканты. При сильном ружейно-пулеметном огне сбор («подбор») раненых иногда по приказу командования откладывали до наступления сумерек. Во всех случаях раненые, сохранившие способность к самостоятельному передвижению, сосредоточивались в укрытиях, образуя, тем самым, «гнезда раненых».

Ввиду оборонительно-отступательного характера боевых действий русских войск, передовые перевязочные пункты полков развертывались редко, их функции выполняли полковые околотки (лазареты), размещавшиеся в фанзах (местных постройках) недалеко от позиций. Лишь в том случае, когда они попадали в сферу артиллерийского огня противника, старший врач принимал решение на развертывание передовых перевязочных пунктов где-либо за естественными укрытиями. В них была оказана медицинская помощь 74% всех раненых.

Главные перевязочные пункты дивизий развертывались дивизионными лазаретами в 4-6 км от передовых позиций, в фанзах. В теплое время года перевязочная и операционная устраивались в палатках (шатрах), а в фанзах — эвакуационные. В целом через главные перевязочные пункты прошли только 31,4% раненых. Хирургическая активность в этих пунктах была невысокой: в боях под Ляояном — 4,2%, на реке Шахэ — 2,3%, под Мукденом — 1,65% от числа всех поступивших раненых.

Полевые подвижные госпитали (ППГ) частично развертывали в 3 штатных госпитальных шатрах и частью — в фанзах. Что же касается двух полевых подвижных госпиталей, приданных дивизии и подчиненных ее начальнику (командиру), внимание которого волей-неволей поглощалось боевыми действиями, то они зачастую оказывались или далеко от позиций свернутыми, или разворачивали один из них. В последнем случае во время боя персонал госпиталя буквально «…изнемогал от непосильной работы при бездействии далеко отстоящего другого госпиталя».

Неумение грамотно организовывать работу госпиталей, приданных войскам, незнание начальниками госпиталей боевой обстановки нередко приводили к полной утрате госпитального имущества, пленению личного состава госпиталей и содержавшихся в них раненых. Так было, например, в сражении под Мукденом, когда в результате спешного отхода русских войск в плен попали 2,6 тыс. тяжелораненых.

Важную роль в эвакуационном процессе должны были играть так называемые «слабосильные команды». Они формировались на 150-200 человек при неприданных войскам госпиталях или самостоятельно на 300-400 человек — при запасных батальонных в районе полевой эвакуационной комиссии, а также на 100 человек — при всех местных командах, расположенных по железным дорогам. В эти команды направляли по распоряжению главного врача легкораненых, легкобольных, ослабленных перенесенными ранениями и заболеваниями нижних чинов.

В целом, в годы войны действовали 29 слабосильные команды. В них направляют более 7283 пострадавших. 26,6% из этого числа прибыли из частей, а 73,4% - из госпиталей.

3) Эвакуация в тыловые госпитали и санитарные поезда

Формирование военно-санитарных поездов (ВСП), подразделявшихся на постоянные и временные, происходило все нараставшими темпами. В конечном итоге было задействовано для медицинской эвакуации 80 поездов, из которых 34 предназначались для эвакуации раненых и больных в пределах ТВД (до Байкала), а 46 поездов — для их эвакуации далее в лечебные учреждения внутреннего района империи.

Для эвакуации в основном нижних чинов, признанных после перенесенного ранения или заболевания негодными к службе в армии, и инвалидов использовали так называемые временные или вспомогательные ВСП. К августу 1904 г. имелись 11 таких поездов. Общая емкость действовавших в целях эвакуации раненых и больных ВСП достигала 29 тыс. мест, из них 10 тыс. мест приходилось на постоянные и 19 тыс. — на вспомогательные. Широко практиковалось формирование сборных («теплушечных») санитарных поездов. Дополнительно к поездам военно-санитарного ведомства работали также 25 санитарных поездов, оборудованные на средства РОКК и 4 — на средства других общественных организаций и членов царской фамилии. В качестве вспомогательного средства для транспортировки раненых применялись специально прокладываемые полевые конно-железные дороги («декавильки») и приспособленные для этих целей вагонетки. В период Мукденского сражения, например, с помощью этих средств было перевезено 2700 раненых.

Из полевого эвакуационного района раненые и больные (вперемешку с инфекционными) десятками тысяч импульсивно продвигались в тыловой эвакуационный район, центром которого был Харбин. Размеры такой эвакуации достигали невероятных масштабов. Так, с начала войны по июнь 1905 г., т. е. в течение 17 мес, из 247 526 раненых и больных, поступивших на сборные пункты Харбинской тыловой эвакуационной комиссии, 163 664 (78%) были эвакуированы далее ВСП в Сибирь и Европейскую Россию.

4) Тыловые госпитали

Впервые по инициативе Н.А. Вельяминоа в диагностических целях стали применять «рентгеновские приборы» («радиография»). Рентгеновские кабинеты функционировали в 11 госпиталях, развернутых в городах Харбине, Никольске, Чите, Владивостоке, Хабаровске, Томске, Порт-Артуре (4), и в 3 лазаретах Общества Красного Креста.

В конце 1904 г., в основном за счет средств Общества Красного Креста, создают отряд специализированных госпиталей, дислоцировавшихся в г. Харбине (2 хирургических, а также венерологический, отоларингологический, центральный психиатрический и несколько инфекционных «заразных»), в г. Иркутске (5 венерологических, 2 отоларингологических, «глазной» и инфекционный госпитали). Опыт русско-японской войны впервые продемонстрировал весьма большие преимущества группового развертывания госпиталей, которое как раз и облегчало специализацию лечебных учреждений, а также сложный процесс управления ими и их материально-технического обеспечения.

В целом, до войны на Дальнем Востоке имелись в составе разного рода лечебных учреждений 244 465 штатных коек. К апрелю 1904 г., когда произошли первые сравнительно крупные столкновения русских и японских войск, в Южной и Северной Маньчжурии дополнительно к ним было сосредоточено госпиталей общей емкостью всего лишь на 3600 мест, к августу того же года армия располагала 16 дивизионными лазаретами и 28 полевыми подвижными госпиталями. Почти одновременно с выдвижением госпиталей военного ведомства в район действующей армии прибывали лечебные учреждения Российского Общества Красного Креста (РОКК) и других общественных организаций. За период с февраля по май 1904 г. прибыли 38 летучих отрядов, 69 лазаретов и 7 госпиталей Общества Красного Креста.

Следует отметить, что приведенные Главным военно-медицинским управлением Военного министерства (ГВМУ — начальник Н.В. Сперанский) расчеты по обеспечению войск госпитальными средствами не оправдались, поэтому в течение войны шло их постепенное наращивание. В результате общее число госпиталей, развернутых на ТВД, достигло к концу войны 298, в том числе имелись 114 полевых подвижных, 180 полевых запасных и 4 крепостных госпиталя. Их общая емкость составляла 65 355 коек (без постоянных госпиталей). В целом, РОКК имело на Дальнем Востоке 143 лечебных учреждения всего на 28 719 коек, затратив в годы войны на лечебно-эвакуационные нужды более 31 млн 715 тыс. рублей. Госпитальные средства частной помощи равномерно распределялись между полевым и тыловым эвакуационными районами.

5) Борьба с инфекционными заболеваниями

Инфекционная заболеваемость в русской армии несомненно была. И она не могла не быть, потому что, во-первых, шла война, а во-вторых, боевые действия в целом для русских войск отступательно-оборонительного характера развернулись на территории, эндемичной по многим инфекциям. Кроме того, был еще очень важный фактор, способствовавший развитию в русских войсках эпидемий, — наличие так называемых «запрещенных болезней», среди которых оказались дизентерия, брюшной тиф, цинга. Например, в циркуляре от июля 1904 г. полевой военно-медицинский инспектор требовал от врачей в графу «дизентерия» заносить лишь те ее случаи, в этиологии которой лежит заражение палочкой Шиги-Краузе, подтвержденное биологическими исследованиями. Однако ППГ не имели такой возможности и поэтому переполнялись больными со скромными диагнозами колит, энтероколит, псевдодизентоерия. Точно таким же образом «с дозволения начальства» в конце кампании стали ставить диагноз брюшной тиф.

Для проведения комплексных противоэпидемических и санитарно-гигиенических мероприятий впервые были использованы в дивизиях и армиях специальные штатные и нештатные формирования. Особую пользу принесли своей работой впервые примененные штатные подвижные дезинфекционные (введены в 1887 г. по одному на дивизию) и санитарно-гигиенические (введены в 1904 г. по одному на корпус) отряды. На 5 сформированных в годы войны санитарных отрядах, снабженных походными бактериологическими лабораториями, дезинфекционными средствами, паровыми дезинфекционными камерами, врачебными предметами и медикаментами, лежала обязанность постоянно вести противоэпидемическую разведку в районах дислокации армий. Имевшиеся 24 дезинфекционные отряда занимались ликвидацией выявленных санитарными отрядами очагов инфекционных заболеваний, а также, в соответствии со специальной инструкцией, «очисткой и оздоровлением полей сражений». Для этих целей их снабжали необходимыми дезинфекционными и техническими средствами.

Российское Общество Красного Креста, в свою очередь, формирует летом 1904 г. 2 бактериологических и 8 дезинфекционных отрядов (6 — действовали в районе армий и их тылов, 2 — на территории Иркутского эвакуационного района).

В целях химической очистки воды в полевых условиях по специальному заказу было изготовлено и направлено в войска 900 больших (для батальонов) и 2500 малых (для рот) наборов. Каждый такой набор сопровождался «Инструкцией для очистки и обеззараживания питьевой воды в походе». В 1904 г. по предложению Е.А. Шеппилевского ГВМУ заказало для действовавшей на Дальнем Востоке армии бромсодержащие таблетки для обеззараживания индивидуальных запасов воды во флягах. Существенную роль в борьбе с инфекционными желудочно-кишечными заболеваниями в войсках сыграло введение чайного довольствия. Действовавший в то время приказ главнокомандующего строжайше запрещал пить сырую воду.

Инфекционные больные подлежали госпитализации в «заразные госпитали», которые развертывают как в тыловых районах действующих армий, так и в местах размещения эвакуационных комиссий. Всего в Харбине и «ближайшем тылу» армий насчитывалось не более 10 таких госпиталей. Эти госпитали оборудовали в стороне от других лечебных учреждений, снабжали химико-бактериологической лабораторией, дезинфекционными камерами разных систем, дезинфицирующими средствами и специально подготовленным медицинским и вспомогательным персоналом. В связи с тем, что дальше Харбина эвакуация инфекционных больных из армии и тыла осуществлялась в период выздоровления больных, то в западных районах и в Приамурье инфекционные госпитали не создавали, а действовали лишь инфекционные отделения.

Санитарно-статистический очерк «Война с Японией 1904-1905 гг.» вышел в конце 1914 г., т. е. через 8 лет после окончания войны, когда уже полыхал пожар Первой мировой войны. Из этого и других опубликованных документов становится известным, что из всего числа 151 944 раненых, зарегистрированных в годы войны, в лечебные учреждения поступили 132 322 пострадавших (67,1%), 13 710 легкораненых (9,0%) остались в строю, 487 (0,3%) — умерли до отправления в лечебные учреждения и 5425 (3,6%) — попали в плен. Из 132 322 раненых, направленных в лечебные учреждения, выздоровели и возвратились в строй 75 706 военнослужащих, или 57,2%, умерли — 5502 (4,2%), признаны негодными и уволены из армии — 14 080 (10,6%), эвакуированы в лечебные учреждения Западной Сибири и Европейской России — 36 896 (27,8%), остались в лечебных учреждениях Дальнего Востока — 138 (0,2%). Из 405 910 больных, поступивших в годы войны в госпитали и лазареты, выздоровели и возвратились в строй 254 621 человек, или 62,7%, умерли — 10 462 (2,6%), признаны инвалидами и уволены из армии — 20 108 (5,0%), эвакуированы в лечебные учреждения тыла страны — 104 359 (25,7%), остались в лечебных учреждениях Дальнего Востока — 16 360 (4,0%).

Следовательно, из 557 854 человек (151 944 раненых + 405 910 больных), составивших санитарные потери русской армии в годы русско-японской войны, выздоровели и возвратились в строй 330 327 (75 606 раненых + 254 621 больной) или, примерно, 56,2%.

За время войны потери медицинского персонала составили: врачей — 84 (ранены и контужены — 55, умерли от ран и болезней — 29), фельдшеров — 364 (252 и 112 соответственно), сестер милосердия — 6, фармацевт — 1 и студентов — 5. Из числа носильщиков, работавших на переднем крае, а нередко на поле боя, были убиты 1020 и 2300 ранены и контужены. Славой покрыли себя защитники Порт-Артура, в том числе и находившиеся в их рядах 97 врачей, 294 фельдшера, 62 сестры милосердия и 984 человека «госпитальной прислуги». Из их числа погибли 10 врачей и 8 фельдшеров. Были ранены 3 врача, 38 фельдшеров и 3 сестры милосердия. Умерли от болезней 36 врачей. Почти весь медицинский персонал перенес то или иное заболевание.

Кстати, а вы знали, что на «Сделано у нас» статьи публикуют посетители, такие же как и вы? И никакой премодерации, согласований и разрешений! Любой может добавить новость. А лучшие попадут в телеграмм @sdelanounas_ru. Подробнее о том как работает наш сайт здесь👈

Источник: https://mchsros.elpub.ru/jour/article/view/257/259#

Вступай в наши группы и добавляй нас в друзья :)

Поделись позитивом в своих соцсетях

Другие публикации по теме

история