Русская война Алой и Белой Розы: Василий II против Юрия Звенигородского.

Русское общество любят представлять таким монолитом. То ли дело Европа, где постоянно что-то происходило — бароны сражались с королями, горожане восставали против епископов, знать плела сложнейшие интриги при дворе. Но такое мнение — лишь следствие незнания. Русская история очень богата на самые разнообразные события, годные стать сюжетом для множества захватывающих авантюрных романов.

Например, очень слабо освещена гражданская война в Московском княжестве 15 в, а меж тем именно по ее результатам был сделан решительный шаг от феодальной раздробленности к установлению самодержавия.

Всё началось со смерти Великого князя Московского Василия I, сына Дмитрия Донского.

 © warhead.su

Князь Василий I

Согласно завещанию Василия I, власть переходила к его наследнику и единственному сыну Василию, который должен был получить на московском троне номер «два». Но тут вмешался брат покойного, младший сын Донского — князь Юрий Звенигородский. Он ссылался на хорошо известный всей Москве документ — завещание Дмитрия Донского, в котором говорилось: «А по грехам, отнимет Бог сына моего, князя Василия, а кто будет под тем сын мой, тому сыну моему княж Васильев удел».

Со времён первых князей из рода Рюриковичей считалось, что вся Русь — это общее владение, принадлежащее княжеской семье. Такая система носила имя «лествичное право». Согласно ему, у князей не было постоянных владений. Он мог начать править, скажем, в Переславле, затем оказаться в Новгороде, а закончить свои дни князем Владимирским.

Московские правители постоянно боролись с древними традициями лествичного права, стараясь проводить политику передачи власти сыну правящего князя. Возникло соперничество двух традиций передачи власти. Старинный обычай (подкреплённый завещанием Донского) требовал передачи трона следующему по старшинству брату. Новые веяния, связанные с политикой укрепления московской династии, недвусмысленно требовали распрощаться с временами удельной раздробленности и передать власть сыну прежнего правителя. Сам Василий I, прочно сидевший на троне, даже и не думал делиться с нелюбимым братом, отчего в своём завещании прямо указал: «А сына своего, князя Василья, благословляю своею вотчиною, великим княженьем, чем меня благословил мой отец».

 © warhead.su

Дмитрий Донской оставляет завещание о наследовании власти сыновьям Василию и Юрию

Вначале всё прошло, как планировалось: 27 февраля 1425 года Василий I умер, и на опустевший престол немедленно возвели Василия II, которому не исполнилось и десяти лет. Власть, впрочем, досталась его матери княгине Софье, дочери могущественного Витовта — Великого князя Литовского. Что особенно интересно, формально Витовт тоже считался регентом при малолетнем Василии, но в дела московские предпочитал не вмешиваться.

Но передачей власти Василию II на Руси были довольны не все. Землевладельцы-бояре и богатое купечество настороженно смотрели на самовластную политику Москвы, упорно стремившейся подчинить себе все русские княжества. Слишком многим хотелось сохранить обычаи старины. Поэтому враги Василия II неизбежно нашли бы немало сторонников, готовых выступить против великого князя или поддержать это выступление полновесной монетой.

Положение дел осложнялось тем, что в русских землях имелись и другие сильные игроки — Новгород Великий с его обширными владениями и несметным богатством, Великие княжества Тверское и Рязанское, Ярославское княжество. Все они были совершенно независимыми государствами с весьма нелестным мнением о Москве и её стремлении «собирать русские земли».

 © warhead.su

Неоднозначную политику проводила соседняя Литва, в то время находившаяся на пике могущества. Князь Витовт обеспечил себе немалое влияние в Москве за счёт княгини Софьи, но в то же время покушался на земли союзных Москве Пскова и Новгорода. Глубокой ночью, когда тело Василия I ещё лежало непогребённым, к князю Юрию Звенигородскому поскакал гонец из Москвы. Софья Витовтовна приказывала родичу явиться в Москву и признать старшинство девятилетнего племянника.

Князь Юрий решил, что пришло время действовать, прибыть в столицу отказался и уехал в далёкий Галич, где стал собирать войска. Василий успел первым и вскоре двинулся с ратью прямо на Галич, намереваясь принудить к миру непокорного дядю. Юрий, не будь дурак, немедленно сбежал в ещё более отдалённый и хорошо укреплённый Нижний Новгород. За ним в погоню послали Андрея — ещё одного сына Дмитрия Донского, но тот действовал нерешительно и явно не хотел сражаться со старшим братом. Все эти военные игры продолжались до лета.

Галич, в итоге ставший столицей противников Василия II, был расположен в лесах, на северо-востоке от Костромы, которая сама считалась далёкой глухоманью. Несмотря на отдалённость, Галич был богатым городом, державшим в своих руках не только торговлю с Вятскими и Пермскими землями, но и соляные варницы, приносившие изрядный доход. Другим центром сопротивления Москве стал Нижний Новгород — ещё один город на периферии русских земель, игравший важную роль в волжский торговле.

Поняв, что военной силой ему не одолеть, князь Юрий заключил «Галичский компромисс» — соглашение, в котором он признавал власть Василия II, но сохранил свои владения и вообще ничуть не пострадал за попытку мятежа.

 © warhead.su

Юрий Звенигородский

Три года спустя Москва заключила с Юрием ещё три договора, в одном из них признав за мятежным правителем титул «великого князя». Это была очень серьёзная уступка, тем более что, согласно тексту договора, Юрий получил право передать вопрос о Московском престоле на суд в Золотую орду.

В 1430 году Юрий снова начал действовать. Он уведомил Москву, что мира между ними больше нет. В ответ из столицы отправилось войско. История пятилетней давности повторилась. Юрий ушёл в Нижний, москвичи дошли до стен города, постояли там, поняли, что сходу город не взять, и отправились восвояси.

Осенью 1431 года дело наконец-то дошло до ордынского суда. К хану Улу Мухаммеду явились оба претендента. Вплоть до весны 1432 года ничего не происходило. Полгода русские князья вместе с ордынцами развлекались пирами и охотой, а Юрий даже зазимовал в Крыму, где находились владения его покровителя эмира Тегинэ из знатного крымского рода Ширинских беев.

Когда дело всё-таки дошло до принятия решения, хан был готов встать на сторону Василия II. Тому была очень важная причина. Юрий главным доводом приводил завещание своего отца Дмитрия Донского, Василий же апеллировал к воле хана, говоря о себе как о верном вассале, готовом признать любое решение Орды.

 © warhead.su

Улу Мухаммед

Рассказывают, что Улу Мухаммед уже приказал немолодому Юрию принести вассальную клятву совсем юному Василию, как в дело вмешались другие ордынцы. Против хана поднял восстание другой чингизид — Кичи Мухаммед, благо в Орде никогда не было недостатка во вполне законных претендентах на титул хана. Воспользовавшись беспорядками, на Улу Мухаммеда надавил Тегинэ, и… хан принял решение «ни нашим, ни вашим». Василий II оставался Великим князем Московским, однако Юрий в качестве компенсации получил Дмитровский удел.

Летом Василий вернулся в Москву. За признание в Орде пришлось заплатить немалую цену. Помимо даров хану и ордынским вельможам, Василий заявил о верховной власти хана на всех русских землях и обязался без задержек высылать дань. Вместе с Великим князем Московским приехал ордынский царевич Мансур, который и утвердил его на престоле.

Из независимого правителя, которым считал себя отец Василия II, московский князь превратился в ставленника Орды.

В русских землях итоги ордынского суда восприняли с крайним скепсисом. Региональные летописи отмечают, что из споривших между собой князей «княжения не взял ни един». К тому же Василий II счёл, что дядя получил слишком много, и начал грозить князю Юрию. Тот привычно бежал из недавно обретённого Дмитрова, куда князь московский немедленно прислал своего наместника. Это был явно бесчестный поступок, который не добавил Василию популярности.

Понимая, что ордынский мир — это ненадолго, Василий II начал активно искать союзников. Первым среди них стал удельный князь Василий Серпуховский. Союз был скреплён намеченным браком великого князя с сестрой Василия Серпуховского — княжной Марией Боровской.

На торжества в феврале 1433 года позвали многих, и в том числе князя Юрия Звенигородского с сыновьями Василием Косым и Дмитрием Шемякой. Юрий на свадьбу не поехал — видимо, чуял, что дело добром не кончится. А вот сыновей послал — они молодые, пускай погуляют.

После венчания, когда в кремлёвских палатах начался пир, случился неприятный инцидент. Кто-то из московских бояр (в разных источниках называются разные имена этого чрезвычайно зоркого человека) заметил, что на Василии Косом надет парадный пояс, чертовски похожий на старинный пояс Дмитрия Донского, который считали потерянным. Так это было или нет, мы уже не узнаем, но, скорее всего, боярин всё-таки обманулся. Дорогие золотые пояса в то время были штучным товаром и тщательно описывались при передаче по наследству.

Приехать на свадьбу с ворованной драгоценностью было не просто моветоном — но и вызывающим поступком.

После того как боярин доложил «кому положено», Василий II решил не раздувать инцидент, но вот его мать Софья не сдержалась. «Что же такое творится, православные? Мало того, что наш пояс украли, так ещё в нём же к нам в гости приехали!» — возмутилась княгиня, подошла к Василию Косому и быстрым движением руки сорвала с него ценный трофей.

 © warhead.su

«Великая княгиня Софья Витовтовна на свадьбе великого князя Василия Тёмного в 1433 году срывает с князя Василия Косого пояс», художник — П. Чистяков

Подобные публичные действия были явным оскорблением. Но хуже всего, что срывание пояса — это не просто обвинение в краже при всём честном народе. На Руси выйти на люди не подпоясавшись было редкостным позором.

Братья Василий и Дмитрий гордо встали и демонстративно удалились со свадебного пира, поглаживая рукоятки мечей и негромко ругаясь: «Проклятые москвичи, теперь-то уж вам точно конец настал». Обида была столь велика, что по дороге домой пришлось вместе с дружиной заехать в Ярославль, князь которого был верным вассалом Москвы и разграбить город, прихватив на память о визите княжескую казну.

Когда молодые князья прибыли в Галич, то обнаружили там князя Юрия, уже собравшего войско, чтобы идти на великого князя. Ограбление Ярославля так понравилось галичанам, что начало войны они восприняли с большим энтузиазмом. Быстрыми маршами отряды дошли до Переславля и осадили город. В Москве ещё не отошли от свадебных гуляний и поэтому появление старых недругов во главе «многих сил» стало громом среди ясного неба.

Василий II понимая, что дела плохи, попытался договорится миром, но послы его вели себя вызывающе и, едва приехав, немедленно поругались с галичскими боярами. После провала миссии мира Василий спешно собрал армию, призвав в строй даже купцов и горожан. В двадцати верстах от Москвы, на реке Клязьма, 25 апреля противники встретились лицом к лицу.

Сражение закончилось полным разгромом московской рати. Городское ополчение ничего не смогло противопоставить хорошо обученным дружинам из Звенигорода и Галича. Юрий вместе с сыновьями вступил в Москву, где объявил себя новым правителем государства.

 © warhead.su

Карта сражения на Клязьме

Прямо перед этим Василий II быстро посчитал баланс и, не успев даже захватить казну, сбежал в Тверь. Князь Борис Тверской, посмотрев на беглеца, прямо заявил Василию, что после потери столицы его рейтинг резко пошёл вниз, и поэтому ссориться с новым правителем князем Юрием он не собирается. Василий II в отчаянии попытался спрятаться в Костроме, но был пойман и… вместо тёмного подземелья отправился в Коломну — небольшой удел, который новый великий князь Юрий отдал своему побеждённому племяннику.

Надо сказать, сей щедрый дар оказался роковым для победителя. Как только Василий II прибыл в Коломну, туда сразу же начали стекаться служившие ему бояре и дворяне, которых Юрий из Москвы отпустил, видимо, рассчитывая, что справится собственными силами. Василий Косой и Дмитрий Шемяка, увидев, что творится в столице, решили — пришло время исправлять ошибки. Они убили боярина Семёна Морозова — автора мирного договора с Василием II, высказали князю Юрию всё, что думали о его гуманизме, и уехали из столицы, напрочь поссорившись с отцом.

 © warhead.su

«Юрий Звенигородский въезжает в Москву», художник — М. Горелик

Князь Юрий поцарствовал некоторое время, после чего обнаружил, что почти все московские служилые люди оказались в Коломне, а бо́льшая часть галичского боярства уехала вслед за младшими князьями Василием и Дмитрием. В воздухе витало предчувствие готовящегося переворота. Юрий подумал, что своя жизнь дороже, вернул московский трон Василию II и уехал в Звенигород, где чувствовал себя в безопасности.

Неудача Юрия Звенигородского связана со старинным обычаем феодального общества: вассал должен следовать за своим сеньором, что бы с тем ни случилось. Только освобождение от вассальной клятвы давало возможность поменять покровителя. На Руси это особенно относилось к дворянству, представлявшему собой новую знать, чьё благосостояние полностью зависело от княжеских земельных пожалований. Поэтому неудивительно, что московский служилый люд встал на сторону Василия II.

В обмен на возвращение столицы Юрий заключил новый договор, в котором признавал верховенство Василия II. Это было полное поражение. Но ни Василий Косой, ни Дмитрий Шемяка не собирались сдаваться. Они встретили московское войско под Галичем и 28 сентября снова разбили его в сражении на реке Куси.

Поражение было столь тяжёлым, что Василий с Дмитрием собрались немедленно идти на Москву, чтобы вернуть на трон отца. Но князь Юрий ответил, что не нарушит данного слова и не будет воевать с московским князем. Столь рыцарственный ответ не убедил Василия II. Он сполна воспользовался заминкой в лагере врагов, собрал новое войско и зимой 1434 года пошёл в поход на Звенигород, намереваясь покарать князя Юрия, которого считал виноватым во всех своих проблемах.

 © warhead.su

Дмитрий Шемяка

Юрий применил привычную тактику: не стал ввязываться в бой и уехал на север — в Белозерское княжество. Там его встретил местный правитель князь Михаил, войско которого дружина Юрия без труда разгромила. Белозерская земля оказалась под полным контролем Юрия. В это же самое время Василий Косой и Дмитрий Шемяка обороняли Галич от армии Василия II. Город удалось отстоять, и московская рать отправилась по домам ни с чем.

Поняв, что мирная жизнь совсем не задалась, Юрий собрал все силы и снова пошёл воевать с Василием II. Двадцатого марта 1434 года на горе Святого Николая близ Ростова состоялось большое сражение, снова закончившееся полным разгромом москвичей. Василий II бежал в Новгород.

Однако новгородцы считали великим князем Юрия Звенигородского и показали Василию II на дверь.

Юрий не стал преследовать беглеца, а отправился в Москву, которую взял 31 марта после недельной осады, снова захватив великокняжескую казну. В это время Василий II с остатками двора скитался по русским землям. Его выгнали из Твери, Костромы, затем Нижнего Новгорода. Не найдя нигде пристанища, отчаявшийся князь уехал в Орду.

В это время великий князь Юрий торжествовал полную победу: его признали союзники Василия II, а со всех княжеств в Москву прибывали послы с уверениями полной покорности. Не признал Юрия лишь Василий Серпуховский, но это была сущая мелочь, на которую не стали обращать внимания.

 © warhead.su

Великокняжеская денга Юрия

Новый правитель начал выпуск монеты с изображением своего небесного покровителя — Святого Георгия Победоносца. Так в 1434 году появился московский герб. Но прошло совсем немного времени, и 5 июня ещё совсем не дряхлый великий князь Юрий внезапно умер.

Старший из его сыновей — Василий Косой объявил себя наследником. Как ни странно, два младших брата — Димитрий Шемяка и Дмитрий Красный — отказались признавать нового правителя. «А тебя и сами не хотим», — ответили они старшему брату, собираясь провернуть удивительный политический манёвр — вернуть в Москву Василия II, а в награду вытребовать себе новые земли и налоговые льготы.

Василий II, прозябавший в изгнании, немедленно согласился на столь выгодное предложение, сразу вернувшись в Москву. Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный получили щедрые награды.

Василий Косой, пробыв великим князем всего месяц, остался без войска, которое последовало за Дмитрием Шемякой, и, прихватив казну, уехал в Новгород, вероятно планируя переждать сложное время, собрать армию и вернуться к власти. Осенью, собравшись с силами, Василий Косой выступил в поход. В битве на реке Которосль близ Ярославля Василий потерпел поражение от московского войска, но не пал духом и отступил на север.

 © warhead.su

Василий Косой

Бегство разбитого князя смахивало на победный марш. Перед ним открыли ворота Вологда, Заозерье и Устюг. Весной, собрав сторонников, Василий Косой с новым войском подступил к Костроме, занял город и обосновался там. Война приняла затяжной характер, а боевые действия шли на периферии русского государства. На поход к столице у Василия Косого было слишком мало сил.

В это время, зимой 1436 года, Дмитрий Шемяка, правивший в Угличе, пожалованном ему за «возвращение законного князя», собрался жениться и приехал в Москву, чтобы пригласить на свадьбу Василия II. Великий князь Московский заподозрил заговор и приказал арестовать жениха. Этот поступок возмутил дружину Дмитрия, которая в полном составе перешла на сторону Василия Косого. Галичские служилые люди требовали отомстить московскому князю за вероломство. Во главе своей армии Василий Косой вновь выступил против Василия Московского.

 © warhead.su

Княжеские походы 1434-1436 годов

Сражение состоялось 14 мая 1436 года у реки Черехи. Василий Косой был разбит, захвачен в плен и ослеплён, навсегда выбыв из борьбы за власть.

Казалось, на Руси настал прочный мир. Никто больше не мог выступить против власти Василия II, а его последний противник потерпел полное поражение. Но оказалось, что это лишь временное перемирие — на девять лет. Пожар междоусобной войны вновь запылал в 1445 году — при самом активном участии Казанского ханства и его хана Улу‑Мухаммеда.

В очередной раз лишившись столицы Большой Орды, Улу-Мухаммед бросил безнадёжное дело борьбы за ордынский престол и в 1438 году занял Казань, где обосновался уже в качестве Казанского хана.

Устроившись на новом месте, где спешно возвели новую крепость. Улу-Мухаммед начал хищно поглядывать на соседние русские земли. За времена ордынской смуты хан поиздержался, необходимо было поправить бюджет. Обычаи требовали отправиться в набег.

 © warhead.su

Улу-Мухаммед, художник — Рифкат Вахитов

В 1439 году Улу-Мухаммед пошёл в поход на Нижний Новгород. Экспедиция оказалась столь удачной, что казанский хан дошёл аж до Москвы, но город взять не смог, хотя вернулся довольный и с хорошей добычей.

Взятое на войне добро кончилось через пять лет. В 1444 году Улу-Мухаммед вновь оправился на Русь пограбить. Василий II ждал татарского нашествия и собрал внушительную коалицию, в которую входили князья Дмитрий Шемяка (давно отказавшийся от борьбы за великокняжеский престол), Василий Серпуховский, Иван Можайский и Михаил Верейский. Татары, уже успевшие занять Муром и полным ходом двигавшиеся к Москве, увидев столь внушительное войско, загрустили и спешно отступили, по пятам преследуемые московской ратью.

Однако Улу-Мухаммед не считал войну закончившейся. Подсобрав силы, он весной 1445 года отправил двух сыновей, Махмуда и Якуба, в новый набег. В Москве на это посмотрели скептически. Прошедшей зимой татары в панике бежали от русских, так что москвичи готовились к новым победам. Даже тот факт, что союзники прислали совсем небольшие отряды, оставив бо́льшую часть войска для защиты от литовцев, не смутил Василия II. Против казанского войска вышла совсем небольшая рать, которую повёл сам Великий князь.

Шестого июля московское войско подошло к Суздалю и встало там лагерем. Василий II уже предвкушал разгром татар и решил это дело отпраздновать — «ужинал у себя со всею братиею и з боляры и пиша долго ночи».

С трудом проснувшись наутро, великий князь получил донесение разведки — мол, татары совсем близко и уже переправляются через Нерль.

Князь приказал готовиться к бою и лично повёл дружину в атаку. Татары не ожидали удара и побежали.

Тут произошло обычное для средневековых сражений дело — часть русских войск остановилась и стала собирать оставленное казанцами имущество, ценное оружие и доспехи. Татары заметили, что преследование прекратилось, перегруппировались и ударили по русским. Василий II потерял бо́льшую часть войска, был ранен и попал в плен. Казанское войско разграбило Суздаль, уйдя домой с богатой добычей и знатным пленником.

Известие о Суздальской битве стало для русских громом среди ясного неба. Таких поражений на Руси не видели уже двести лет. И уж тем более было немыслимо, что сам великий князь оказался в руках татар. Но оставлять русские княжества без верховной власти невозможно. После пленения Василия II старейшим в доме Рюрика стал князь Дмитрий Шемяка, в чьи руки упала нежданная власть.

Меж тем несчастья не прекратились. Сначала cгорела Москва, а затем Великий князь Тверской Борис решил поймать рыбку в мутной московской воде и, воспользовавшись слабостью Москвы, отправил своё войско разорять пограничные земли.

Шемяка прибыл в сгоревшую Москву и объявил, что принимает верховную власть. Улу-Мухаммед отправил к нему посла Бегича, уже готовясь признать Дмитрия новым Великим князем Московским. Но получилось так, что Бегич засиделся в Москве и Улу-Мухаммед не получил вестей о ходе переговоров. Хан решил, что Шемяка убил его посла (видимо думая, что сам на его месте поступил бы именно так) и внезапно отпустил Василия II на свободу, рассчитывая, что тот сам решит проблему с новым московским правителем. Итак, Василий II вместе с сопровождавшим его татарским отрядом шёл в Москву, но внезапно столкнулся с Бегичем, который с чувством глубокого удовлетворения возвращался в Казань — вместе с документами, признающими Дмитрия Шемяку новым великим князем. Василию II такие разногласия в татарской политике пришлись не по вкусу, и он приказал схватить Бегича, которого тут же утопили в Оке, сделав вид, что никакого посольства отродясь не было.

Улу-Мухаммед, кстати, совсем не обиделся на этот демарш — он уже списал Бегича со счетов и успел сделать ставку на Василия.

Василий II ехал в Москву, обидевшись на весь свет — и прежде всего на Дмитрия Шемяку, которого считал узурпатором, нарушившим старый договор о союзе. Поэтому Шемяка решил не испытывать судьбу и спешно покинул столицу, отправившись в свой удел Углич. Там Дмитрий объявил, что татары отпустили Василия II только для того, чтобы с его помощью завладеть всей Русью. Это был мощный идеологический удар. Василий II провозглашался изменником и ставленником казанского хана, что автоматически делало все договоры с ним недействительными.

Князя Дмитрия поддержали Великий князь Борис Тверской (на редкость скользкий тип), удельный князь Иван Можайский и многие московские купцы и горожане. Но заговорщики не спешили переходить к активным действиям и выжидали удобного случая. Он представился в феврале 1446 года, когда Василий II вместе с семьёй и небольшой свитой отправился на богомолье. Ночью 12 февраля дружины из Углича и Можайска во главе с князьями Дмитрием и Иваном подошли к Москве и захватили её.

После взятия города Шемяка отправил князя Ивана с военным отрядом вслед за Василием II, приказав схватить его и привезти в Москву. Четырнадцатого февраля низложенного князя Московского привезли в его бывшую столицу. Там ему предъявили обвинение в измене. Шемяка торжественно заявил, что пришло время возмездия.

Как Василий II приказал ослепить его брата, так и сам бывший Великий князь Московский теперь должен быть ослеплён — «око за око»!

Так Василий II получил прозвище «Тёмный», то есть слепец. Лишённого власти, его сослали в Углич — под бдительный присмотр людей нового Великого князя Московского Дмитрия. Но у Василия II оставалось немало сторонников. Они не желали служить новому господину и бежали в Литву.

В это время в Москве Дмитрий Шемяка разбирался с доставшимися ему делами. Положение на Руси было тяжёлым. Набеги татар и литовцев разорили казну. Василий II отдал Улу-Мухаммеду изрядно серебра — в качестве платы за свободу. Денег не было. Дмитрий приказал значительно понизить долю серебра в монете московской чеканки. Это дало желанные средства, но не прибавило популярности правителю. Народ не любил, когда власть занималась «порчей монеты».

Тем временем сторонники свергнутого Василия II составили заговор с целью «вернуть всё вспять». Летом 1446 года восставшие разбили отряд воеводы Вепрева и ушли в Литву. Понимая, что его власть шатается, не успев укрепиться, Дмитрий обратился за помощью к православной церкви. Высшие иерархи согласились поддержать Шемяку, но с одним условием — он должен помириться с Василием Тёмным.

 © warhead.su

«Свидание Дмитрия Шемяки с князем Василием II Тёмным», художник — В. Муйжель

В Угличе два князя — бывший и нынешний — встретились, и Василий II признал свою вину перед русской землёй, простил Дмитрию все обиды и поклялся в вечном смирении. Дмитрий тоже простил Василия и отпустил его из Углича, пожаловав отдалённый вологодский удел.

Мир опять оказался недолгим. Во-первых, на сторону Василия перешёл Тверской князь, обладавший удивительным нюхом на политические перемены. Во-вторых, Василий Серпуховский, старый союзник Василия Московского, наконец собрал в Литве войско, в основном состоявшее из сбежавших недругов нового князя, и двинулся на Русь. Воспользовавшись тем, что Дмитрий вместе со своей дружиной уехал на войну, в окрестностях Москвы появились отряды Василия Тёмного, который стремительным набегом 25 декабря захватил город.

Тем временем сам Василий II во главе армии подошёл к Угличу — уделу Дмитрия Шемяки — и после недельной осады взял город. Разделавшись с главной базой врага, он двинулся к столице и 17 февраля 1447 года торжественно вступил в Москву. Дмитрий Шемяка оказался в крайне сложной ситуации. Он лишился Москвы и Углича, а Василия Тёмного после первых побед поддержали Великий князь Рязанский и бо́льшая часть удельных князей.

 © warhead.su

«Князья и бояре вызываются возвратить Василию Тёмному великокняжеский престол», художник — Б. Чориков

Под властью Дмитрия остались лишь Галич, Суздаль и Нижний Новгород. После непродолжительного перемирия, зимой 1448 года московское войско отправилось брать Галич. Армия дошла до Костромы, где её уже ждал Дмитрий, «целовавший крест» в верности Василию II и обещавший навсегда отказаться от притязаний на власть.

На самом деле это было не более чем политическим манёвром. Выждав год, в апреле 1449 года Шемяка вновь собрал дружину и отправился брать Кострому. В Москве к этому оказались готовы и выставили такое войско, что князь Дмитрий немедленно запросил мира. Но Василий Тёмный больше не верил обещаниям.

В конце года большая московская рать отправилась на поимку Дмитрия Шемяки, чтобы раз и навсегда решить проблему споров о власти. Дмитрий ждал в Галиче, который постарался укрепить. Двадцать седьмого января состоялась битва. Великокняжеское воинство «многих избиша, а лутчих всех руками яша, а сам князь едва убежа». Шемяка проиграл и бежал в Великий Новгород. Отсидевшись в Новгороде, Дмитрий в отчаянии с остатками дружины отправился на север, захватив сначала Устюг, а затем Вятку. Сил на что-то большее у него уже не было, а малонаселённые земли русского севера не позволяли собрать большое войско.

Следующий ход сделал Василий Тёмный. Зимой 1451 года он собрал войско и отправил его во владения Шемяки. Князь Дмитрий бежал, оставив свои земли беззащитными. Московская рать разграбила окрестности Устюга, дошла до Сухоны и Селенги и вернулась в столицу с богатой добычей. В ответ Шемяка начал против Москвы «малую войну», нападая с небольшими отрядами на владения великого князя. Его главной базой стал Новгород, непокорный власти Василия II. Дмитрий рассчитывал на помощь Литвы, но его планам не суждено было сбыться.

Доверенный агент Василия Тёмного — дьяк Степан Бородатый — прибыл в Новгород, где подкупил боярина Ивана Котова. Тот договорился с Поганкой — поваром Дмитрия Шемяки и 5 июля 1452 года князя Дмитрия отравили. Агония продолжалась двенадцать дней, после чего 17 июля Дмитрий, бывший Великий князь Московский, а ныне изгнанник и мятежник, скончался.

Смерть главного смутьяна, двадцать семь лет сражавшегося с Василием II, вызвала на Руси шок. Одно дело пасть на боле боя — это достойно князя. Но тайное убийство вызывало отвращение, а мятежник становился невинной жертвой. Когда мучимый совестью боярин Котов постригся в монахи и пришёл в Боровский монастырь, чтобы присоединиться к братии, игумен Пафнутий прогнал его, обличив в гнусном преступлении.

Так закончилась история великой междоусобной войны. Русь вышла из неё истерзанной набегами князей, татар и литовцев, но власть великого князя окрепла, и более никто не смел спорить с московскими правителями. Сыну Василия Тёмного Ивану III выпала великая задача объединить русские земли под своей властью, избавиться от Орды и наконец окончательно утвердить в доме князей Московских гордый титул — Государь всея Руси

Кстати, а вы знали, что на «Сделано у нас» статьи публикуют посетители, такие же как и вы? И никакой премодерации, согласований и разрешений! Любой может добавить новость. А лучшие попадут в телеграмм @sdelanounas_ru. Подробнее о том как работает наш сайт здесь👈