Город мастеров Мастерславль совмещает детские развлечения с профориентацией

• 
• Работа в "службе уборки" - одно из самых любимых детьми занятий

Наверное, все идет из детства, я учился в прекрасной школе, где учителям удалось создать удивительную атмосферу, мы устраивали литературные вечера, каждое воскресенье куда-то выбирались. У меня осталось ощущение фантастически счастливого детства, и, когда я сейчас смотрю на то, как учатся мои дети, — а они учатся в очень хороших школах, — то я не вижу какой-то разделенной радости совместного открытия, совместного времяпрепровождения, общения. Все развитие проходит очень индивидуально, каждый отправляется в свои кружки, секции, на индивидуальные занятия, утыкается в гаджеты. Мне в чем-то жаль нынешних детей, захотелось что-то придумать, растормошить их. Мировые проекты, которые сегодня работают в этом направлении, по сути, больше заточены на развлечение. Ребенок приходит в какую-то мастерскую, надевает форменную одежду — пожарного, повара, врача, производит набор каких-то ритуальных действий, связанных с этой профессией, и на этом все. И через месяц, и через два года это будет все тот же набор все тех же действий. Максимум, что может появиться, — введут новые профессии и новые мастерские. Мы сочли, что это слишком просто. Хотелось, чтобы наш парк как-то апеллировал к чувствам родителей, которые вышли из Дворцов пионеров и которые не позволят детям долго бегать и развлекаться в костюме пожарного, но при этом ничего не выучить про пожарное искусство. Мы решили использовать другой принцип: разработать для каждой мастерской несколько сценариев, чтобы ребенок с каждым посещением мог узнавать что-то новое, чтобы уровень сложности изменялся в соответствии с возрастом ребенка. И если ему понравится сам род этих занятий, то он сможет много раз ходить в одну мастерскую и получать каждый раз новые знания.

Есть рынки, которые в любой экономической ситуации сжимаются последними, например производство и продажа продуков питания или лекарств. К таким сегментам можно отнести и индустрию детских товаров и услуг — нуждами детей родители стараются не жертвовать. Именно на это и рассчитывают инвесторы крупных развлекательных проектов для детей, таких как «Мастерславль», «Кидбург», «Кидзания» и (международный бренд, развивающийся у нас по франшизе). Концепции парков похожи — это модель реально действующего города, пребывание детей в котором связано с изучением в игровой форме разных профессий, возможностями самим зарабатывать и тратить специальную местную валюту. Первым в Москве начал функционировать «Мастерславль» — парк открылся в мае прошлого года и уже в ноябре вышел на плановую загрузку мощностей. Впрочем, в дальнейшем экономический кризис и растерянность потребителей внесли коррективы: посещаемость стала заметно снижаться. Но это никак не повлияло на намерения инициаторов двух других проектов, которые подтвердили «Эксперту», что планируемые сроки открытия в Москве не переносятся. «Кидзания» будет запущена осенью в ТЦ «Авиапарк», «Кидбург» — в марте в Центральном детском магазине на Лубянке. Мария Карамышева, директор по развитию компании «Кидбург» (уже имеющей два парка поменьше в Санкт-Петербурге и Ростове-на-Дону), отметила, что «стоимость запуска проекта возросла в связи с увеличением цен на расходные материалы примерно на 40 процентов», тем не менее «сдвигов даты в связи с экономическим кризисом не планируется».

В свою очередь, «Мастерславль» также продолжает работу по строительству нового парка в Санкт-Петербурге и развитию нескольких дополнительных площадок в Москве. Создатель компании Виталий Сурвиллосогласился подробно рассказать об экономике своего проекта, о первых результатах работы, о сложностях при реализации проекта и о новых проблемах в изменившейся экономике.

— Для начала хотелось бы понять, как вообще возникла идея делать бизнес на детских развлечениях. Ваш основной бизнес, девелоперская компания «Эспро», связан со строительством и управлением логистическими и офисными площадями, ничего общего с индустрией детства. Это желание диверсифицировать деятельность или что-то еще?

— Мне уже часто приходилось рассказывать эту историю, вырабатывается какая-то официальная версия, и порой начинаешь задумываться, так ли все было на самом деле. Если заглянуть совсем глубоко, то, наверное, все идет из детства, я учился в прекрасной школе, где учителям удалось создать удивительную атмосферу, мы устраивали литературные вечера, каждое воскресенье куда-то выбирались. У меня осталось ощущение фантастически счастливого детства, и, когда я сейчас смотрю на то, как учатся мои дети, — а они учатся в очень хороших школах, — то я не вижу какой-то разделенной радости совместного открытия, совместного времяпрепровождения, общения. Все развитие проходит очень индивидуально, каждый отправляется в свои кружки, секции, на индивидуальные занятия, утыкается в гаджеты. Мне в чем-то жаль нынешних детей, захотелось что-то придумать, растормошить их.

А еще, будучи девелопером, на этапе бурного развития в середине 2000-х мы столкнулись с тем, что на некоторые проекты просто не можем найти на рынке труда подходящих специалистов. Элементарно — мы не могли найти людей, которые представляют ветровую нагрузку на стены, знают, в какую погоду нельзя заливать бетон, какие вообще нужны расчеты для строительства. Осталось либо старшее поколение, которое немного закоснело и пользовалось только тем, что узнало в молодости, либо молодые, которые вообще еще мало знали и умели. Мы искали подходящих людей по всей стране, привозили из других регионов, платили немалые деньги, чтобы уговорить жить у нас в Москве, в Московской области, снимали им квартиры. Но самое обидное, что уровень их знаний был все равно не тот, что требовался. Еще большая проблема была с квалифицированными рабочими — трудно найти нормальных слесарей, водопроводчиков, крановщиков. В стране рухнула система профтехобразования, а те немногие кадры, которые оставались, попросту спивались. Дальше становилось еще хуже, потому что все рванули в вузы. Уже в мое время считалось, что в ПТУ учиться непрестижно. А в то время, в начале 2000-х годов, всеобщее мнение было, что люди без высшего образования — недоучки, недотепы. И если кто-то скажет «мой сын в слесари пошел», то встретит лишь сочувственные взгляды и ощущение, что сын — вообще полная потеря для общества. А ведь рабочие специальности могут быть очень интересными. Я знаю нескольких электриков, которые фантастически красиво занимаются своим делом. Такая профессия требует сегодня очень много знаний, это очень высокооплачиваемая работа — и творческий процесс. Но у нас время как-то перевернулось. Я стал ходить в какие-то рабочие группы, комиссии, связанные с техобразованием, — при правительстве, при советниках президента. Мы писали какие-то записки, предлагали свои решения. И довольно быстро я убедился: мало что можно сделать таким способом на этом поприще. Хотя все хорошие слова, которые нужны, они наверху говорились, но решалось мало, денег на эти вопросы у государства всегда недоставало. Для себя я, пожалуй, кристаллизовал теоретическое обоснование того, что нужно, — выводить профтехобразование из рук государства. В определенной степени отдавать крупным корпорациям. Государственное образование не в состоянии меняться так же быстро, как развивается промышленность. Если вы хотите иметь хороших электриков, то надо договариваться с каким-нибудь заводом «Электросила» о том, что при них будет специальный большой обучающий центр. Там студенты смогут видеть и осваивать все современные технологии, не будет отставания, как в существующих ПТУ, где оборудование отстало на десятки лет.

• 
• Виталий Сурвилло deti-4.jpg

— Так и возникла идея создать свой город мастеров?

— Обо всех этих мыслях знали все в моем окружении, и вот неожиданно звонят португальские партнеры: мы знаем, что тебе нужно. В Испании строится объект для детей, связанный с изучением профессий, — речь шла о «Кидзании», которая в итоге не открылась в Испании, а переместилась в Португалию. Мы поездили по действующим паркам «Кидзании» и другим похожим, все изучили, вели переговоры о франшизе, но в итоге разошлись.

— Почему?

— Потому что, с одной стороны, мы хотели как-то на национальную почву перевести все имеющиеся у них занятия. А с другой — хотели несколько усложнить существующие сценарии. Мировые проекты, которые сегодня работают в этом направлении, по сути, больше заточены на развлечение. Ребенок приходит в какую-то мастерскую, надевает форменную одежду — пожарного, повара, врача, производит набор каких-то ритуальных действий, связанных с этой профессией, и на этом все. И через месяц, и через два года это будет все тот  же набор все тех же действий. Максимум, что может появиться, — введут новые профессии и новые мастерские. Мы сочли, что это слишком просто. Хотелось, чтобы наш парк как-то апеллировал к чувствам родителей, которые вышли из Дворцов пионеров и которые не позволят детям долго бегать и развлекаться в костюме пожарного, но при этом ничего не выучить про пожарное искусство. Мы решили использовать другой принцип: разработать для каждой мастерской несколько сценариев, чтобы ребенок с каждым посещением мог узнавать что-то новое, чтобы уровень сложности изменялся в соответствии с возрастом ребенка. И если ему понравится сам род этих занятий, то он сможет много раз ходить в одну мастерскую и получать каждый раз новые знания. Но западные партнеры не согласились на изменение концепции, пришлось заниматься проектом самостоятельно, и это совсем другой объем творческой работы, другой объем ноу-хау.

— Странно, почему не понравилась идея, ведь это возможность привлечь ребенка с родителем не три-четыре, а много чаще.

— Это всегда вопрос в коммерческом проекте, что лучше: ты больше тратишь времени на разработку сценариев, подготовку персонала, какие-то расходные материалы и при этом не знаешь, сколько к тебе придет детей. Или ты берешь одно самое интересное и топовое, и к тебе валит вал, и уже не особенно важно, придут они второй-третий раз или нет. Мы как раз столкнулись отчасти с этой проблемой. С одной стороны, нам бы гордиться, что 90% посетителей приходят во второй раз, и огромная часть — в третий, четвертый, есть даже девочка, которая приходила уже 50 раз (все билеты в парк именные, на каждого ребенка заводится профайл, где фиксируются все его достижения, поэтому отследить число посещений очень легко. — «Эксперт»). Но, с другой стороны, в этом проявляется ограниченность нашей аудитории — мы никак не можем захватить массовые слои населения. Приходят все время одни и те же родители, интеллигентные, старающиеся сделать жизнь своего ребенка более интересной. И дети все такие интеллигентные, воспитанные. Мы, к примеру, очень боялись проявлений агрессии, вандализма, в зарубежных подобных парках это часто встречается, но мы у себя сталкиваемся с подобным на удивление редко. Только когда идут заявки от школ, можно увидеть другой социальный срез детей. И нам очень жаль, что мы никак не можем зазвать к себе ребят, у которых из интересов — только пребывание на улице, пиво-семечки на скамейках.

— В этой категории и цена билета начинает иметь значение. Не все могут позволить себе заплатить 1000−1400 рублей за посещение парка.

— Да, конечно, но мы стараемся быть максимально гибкими в этом отношении. Есть отдельные социальные дни, по понедельникам например, когда билеты гораздо дешевле — 400 рублей. Школьные группы получают серьезные скидки, до 50 процентов. Но все-таки мы не понимаем, как и где зацепить новую аудиторию. Даже если прикладывать усилия в виде рекламы в специальных детских изданиях, на сайтах, в социальных сетях, что мы и делаем сейчас, все равно не попадешь в этих людей. Боюсь, что они получают информацию только по ТВ, а это для нас немыслимые деньги в рекламном бюджете.

— Давайте поговорим поподробнее об экономике проекта — какие инвестиции, где брали деньги, когда планируете выйти на окупаемость?

• 
• ЦИТНИ предлагает разные игровые опыты по физике и химии deti-2.jpg

— Деньги собственные, взятые у семьи, у друзей, у знакомых. Есть совсем немного сумасшедших частных инвесторов, которых удалось привлечь. Получить кредит оказалось совершенно невозможно, несмотря на то что у нашего девелоперского бизнеса очень хорошая кредитная история и на этот бизнес нам деньги по-прежнему дают охотно. А новый непонятный проект, на арендованных площадях, без внятных залогов, не по франшизе — нереально прокредитоваться. Первоначально запланированная сумма инвестиций на строительство парка площадью шесть тысяч квадратных метров — около девяти миллионов евро. В какой-то момент профинансировать проект на треть — на три миллиона евро — согласился международный финансовый институт IFC, которому этот проект показался очень интересным именно в социальном аспекте профессиональной ориентации детей. Переговоры и подготовка документов длились почти полгода, но в последний момент подписание договора не состоялось, так как один из частных инвесторов не захотел раскрывать свое имя, на чем настаивали в IFC. Из-за этого, собственно, открытие парка задержалось на год, второго этажа — на полтора года, и все это время нам приходилось выплачивать не только стоимость аренды за пустующие площади, но и штрафные санкции за те площади, что не открылись вовремя. Причем все это в валюте, поскольку три года назад ни о каких контрактах с арендаторами в рублях не могло быть и речи. Также и частные инвесторы — давали нам деньги только в валюте, у нас не было выбора. И сегодня мы регулярно выплачиваем им оговоренный процент в валюте, поскольку для них это чисто коммерческая история. В итоге проект обошелся нам гораздо дороже — уже сейчас мы потратили 13 миллионов евро, и инвестиции еще не закончились, в итоге выйдут, видимо, все пятнадцать. Для нашего девелоперского бизнеса это немыслимое удорожание проекта, ничего подобного мы в нем не допускаем. Сейчас мы даже не можем говорить о том, когда удастся вернуть инвестиции, первоначальный срок возврата десять лет, очевидно, сильно удлинится. Главная задача сегодня — выйти на операционную окупаемость, для этого средняя загрузка парка должна составлять 600 человек в смену. Смен две в день, по четыре часа, за которые можно посетить пять-шесть мастерских из почти 70.

— Этого пока не добились?

— Мы практически вышли на этот показатель в октябре-ноябре, наш доход за месяц составил 20 миллионов рублей. Но уже в декабре-январе, когда мы ожидали пика посещений, подготовили специальную новогоднюю программу с Дедом Морозом, пошел спад, 17 тысяч человек против 20 тысяч в ноябре. При этом расходы выросли вдвое в связи с валютными платежами, то есть теперь нам надо зарабатывать гораздо больше 20 миллионов рублей. Очевидно, что экономическая нестабильность изменила поведение людей. Но мы надеемся, что первый шок пройдет, и люди вернутся к каким-то разумным тратам, а правильно организованный досуг детей — это, несомненно, разумная трата.

— Цены будете повышать?

— Мы уже повысили цены на 25 процентов, то есть гораздо меньше, чем выросли расходы. Пытаемся договариваться с арендодателями о снижении платежей, даже начали подыскивать новое помещение — сейчас на рынке появилось уже много более выгодных предложений, будем считать, смотреть. Дополнительные источники доходов — дни рождения, детские праздники, продленка для детей, постоянные абонементы. Кроме того, у нас есть потенциал еще по двум пунктам, на которые мы изначально рассчитывали, но пока не получили результата. Первый — что нас поддержит государство, потому что мы делаем вещи, интересные с точки зрения будущих кадров, и второй — что будет поддержка от бизнеса, что бизнесмены возьмут на себя содержание мастерских, подходящих по профилю, потому что это им может быть интересно с точки зрения будущих потребителей. Мы полагали, что все произойдет, как с «Кидзанией», где после объявления о грядущем запуске проекта выстраивается очередь из спонсоров, желающих участвовать в нем. В некоторых странах до трети доходов парка в итоге формируется за счет спонсорских взносов. У нас в ноябре это был всего один миллион рублей из 20 миллионов. На этапе строительства к нам пришли только Сбербанк и Henderson (одежная компания, курирует Дом моды. — «Эксперт»). Позже присоединился ряд других, и мы всем благодарны за участие в проекте, даже если это не полное содержание мастерской, а просто поставка черепицы для работ на строительной площадке.

• 
• Полицейские изучают отпечатки пальцев и другие следы на месте преступления deti-3.jpg

— Признаться, меня как маму смутила реклама разных брендов в некоторых ваших мастерских. Детские развлечения хочется видеть свободными от рекламы.

— Меня поначалу это тоже смущало. Но потом я увидел, как в одной из школ дети рисовали свои впечатления от «Мастерславля». И много детей нарисовали мастерскую-магазин «Азбука вкуса». Они выбрали ее не потому, что там им надавали много конфет, «купили» их. А потому, что там предложили действительно интересное занятие, вложили много средств в отделку, в имитацию настоящего магазина с кассами, где пробиваются покупки, с весами в разных отделах, с разнообразием товаров. Дети могут быть покупателями в магазине, продавцами, кассирами, консультантами — все это разные сценарии, которые ребятам по-настоящему нравятся. Мы не забиваем детям голову исключительно коммерческой информацией, поэтому я перестал считать использование реальных брендов проблемой. Сегодня я уверен, что потенциал привлечения других компаний у нас очень велик — интерес к нам растет. На этапе создания проекта трудно было объяснить бизнесменам, что это будет и какую отдачу они получат, теперь же можно прийти в действующий парк и посмотреть, как это работает. В чем проще международным проектам, работающим по франшизе, так это в том, что к ним почти автоматом приходят все мировые бренды, участвующие в этих проектах в других странах. Нам и в этом смысле пришлось начинать все с нуля.

— А что касается поддержки государства?

— Первыми нас поддержало Агентство стратегических инициатив. Они выводили нас на структуры, которые могли бы оказать помощь, подсказывали имена-фамилии, давали рекомендации. Мы получили хорошие знакомства в Минсоцразвития, Ольга Голодец, вице-премьер, отвечающий за социальную сферу, приходила к нам на официальное открытие, приглашает нас на совещания. «Деловая Россия» познакомила нас с новым руководством мэрии Москвы. Но пока вся поддержка больше на уровне слов: вы делаете хороший проект, так держать. Сейчас мы не очень рассчитываем на материальную помощь со стороны государства — не та экономическая ситуация. Но очень хотели бы, чтобы к нам внимательнее отнеслись в органах образования. Мы хотим, чтобы наш потенциал по вопросам профориентации детей активно использовали школы хотя бы на уровне организации процесса. Пока прийти к нам дети могут только в каникулы или в другое неучебное время. Но почему бы не включить — по желанию педагогов и родителей — посещение парка в учебный процесс? Тем более что уроки труда в школе отменили. Где еще детям узнать о том, как работают слесарь, водопроводчик, каменщик, маляр, пекарь?

— Ваши занятия действительно дают представление о том, как работают эти специалисты в реальности? Моему семилетнему сыну, конечно, очень понравилось у вас, он уже готов поселиться в вашем городе, но мне показалось, что на занятиях все же больше игры, чем реальной профориентации.

— В таком возрасте игры и должно быть больше, но у нас есть сценарии в тех же мастерских для детей постарше, и там уже предусмотрено гораздо больше знаний о специфике профессий и реальной работы с инструментами, материалами. Все сценарии обязательно проходят психологическую экспертизу — ее проводит детский психолог, который дает заключение на соотвествие тому или иному возрасту. Разрабатываются они с участием профильных специалистов, помогающих вычленить основные знания и умения по профессии. Кроме того, мы готовим сейчас специальные программы для подростков 12−17 лет (сегодня возраст посетителей ограничен 15 годами. — «Эксперт»), которые смогут приходить в вечернее время и заниматься по выбранной профессии уже со специалистами, чтобы получить более глубокие знания и опыт. Там будет другая система оплаты, можно выбрать курс из пяти-шести занятий по одной профессии, можно по нескольким. Ну и основные сценарии также будут регулярно обновляться — идет постоянное тестирование того, что детям интересно, что им нравится больше, где пропадает внимание и что нужно изменить.

— Как вы предполагаете развивать проект?

— В 2017 году мы планируем открыть «Мастерград» в Питере, еще два парка чуть поменьше — в Москве, в Охотном ряду «Александровская слобода» и еще один в Новой Москве. Мы считаем, что в Москве может полноценно функционировать пять-шесть подобных крупных парков, а потому надеемся, что спрос на эти проекты будет, даже с приходом международных форматов. Также мы собираемся открыть небольшие проекты при музеях — первым будет «Зубовская слобода» при Историческом музее Москвы. Там дети получат возможность попробовать себя в уже ушедших, исторических профессиях — прядение, валяние, кузнечное дело. Этот музей нас очень поддерживает. Самое главное — они дают нам помещение, да и вообще люди, которые там работают, просто удивительные, очень неравнодушные, помогают нам информацией, реквизитом практически безвозмездно, просто потому, что увлеклись идеей. Все эти проекты будем развивать сами, не хотим отдавать на франшизу, но и по франшизе идет много переговоров по разным городам, наверное, скоро какие-то заработают.

Кстати, а вы знали, что на «Сделано у нас» статьи публикуют посетители, такие же как и вы? И никакой премодерации, согласований и разрешений! Любой может добавить новость. А лучшие попадут в телеграмм @sdelanounas_ru. Подробнее о том как работает наш сайт здесь👈